Бангладеш кладбище кораблей координаты. Кладбище кораблей в читтагонге. Загрязнение окружающей среды

Некоторое время назад мы уже с вами поднимали тему кладбища кораблей на примере местечка в Индии: . Оказывается такое место не единственное.

Как и все, сделанное руками человека: транспортные средства от автомобилей и грузовиков до самолетов и локомотивов, корабли имеют свой срок жизни, и когда это время истекает, их отправляют на металлолом. Такие большие громады, конечно же, содержат много металла, и крайне рентабельно их потрошить и металл перерабатывать. Добро пожаловать в Читтагонг (Chittagong) - один из крупнейших в мире центров по слому кораблей. Здесь одновременно работало до 200000 человек.

На долю Читтагонга приходится половина всей стали, производимой в Бангладеш.

Фото 2.

После Второй мировой войны судостроение стало переживать небывалый подъем, огромное количество металлических кораблей строилось по всему миру и все больше – в развивающихся странах. Однако вскоре возник вопрос по утилизации отработавших свое кораблей. Более экономичней и выгодней оказалось производить разбор старых кораблей на металлолом в бедных развивающихся странах, где десятки тысяч низкооплачиваемых трудящихся демонтировали старые корабли в несколько раз дешевле, чем в Европе.

Фото 3.

Плюс ко всему немаловажную роль сыграли такие факторы, как строгие требования охраны здоровья и окружающей среды, дорогостоящие страховки. Все это сделало слом кораблей в развитых европейских странах невыгодным. Здесь такая деятельность ограничивается, в основном, утилизацией военных судов.

Фото 4.

Утилизация старых судов в развитых странах в настоящее время чрезвычайно высока также из-за дороговизны: стоимость утилизации токсичных веществ, таких как асбест, ПХБ и содержащих свинец и ртуть - зачастую выше, чем стоимость металлолома.

Фото 5.

История развития центра утилизации кораблей в Читтагонге восходит к 1960 году, когда после шторма на песчаный берег Читтагонга было выброшено греческое судно MD-Alpine. Пять лет спустя после нескольких неудачных попыток повторного снять судно MD Alpine с мели - оно было списано. Тогда местные жители и начали его разбор на металлолом.

Фото 6.

К середине 1990-х в Читтагонге развился масштабный центр по слому кораблей. Это было вызвано также и тем, что Бангладеше при разборке кораблей стоимость металлолома выше, чем в любой другой стране.

Однако условия труда на разборке кораблей были ужасными. Здесь каждую неделю из-за нарушений безопасности труда погибал один рабочий. Нещадно использовался детский труд.

Фото 7.

В конце концов, Верховный суд Бангладеша наложил минимальные стандарты безопасности, а также запретил все виды деятельности, которые не отвечают этим условиям.

В результате количество рабочих мест уменьшилось, стоимость работ возросла и бум утилизации кораблей в Читтагонге пошла на спад.

Фото 8.

В бангладешском Читтагонге утилизируется около 50% мирового объёма кораблей, списанных на металлолом. Сюда приходят 3-5 судов еженедельно. Непосредственно сами корабли разбирает около 80 тысяч человек, ещё 300 тысяч работает в смежных отраслях. Ежедневная зарплата рабочих составляет 1,5-3 доллара (при этом рабочая неделя – 6 дней по 12-14 часов), а сам Читтагонг считается одним из самых грязных мест в мире.

Списанные корабли сюда начали приходить в 1969 году. К нашему времени в Читтагонге разбирается 180-250 кораблей ежегодно. Береговая полоса, где суда находят своё последнее пристанище, тянется на 20 километров.

Фото 9.

Их утилизация происходит самым примитивным способом – с помощью автогена и ручного труда. Из 80 тысяч местных рабочих примерно 10 тысяч – это дети от 10 до 14 лет. Именно они являются самыми низкооплачиваемыми работниками, получая в среднем 1,5 доллара в день.

Ежегодно на разборке судов гибнет около 50 человек, ещё примерно 300-400 становятся калеками.

Фото 10.

80% этого бизнеса контролируется американскими, германскими и скандинавскими компаниями – металлолом затем отправляется в эти же страны. В денежном выражении разбор кораблей в Читтагонге оценивается в 1-1,2 млрд. долларов в год, в Бангладеше в виде зарплат, налогов и взяток местным чиновникам от этой суммы остаётся 250-300 млн. долларов.

Фото 11.

Читтагонг одно из самых грязных мест в мире. При разборке кораблей машинные масла сливаются прямо на берег, там же остаются свинцовые отходы – так, ПДК по свинцу тут превышен в 320 раз, ПДК по асбесту – в 120 раз.

Лачуги, в которых живут рабочие и их семьи, тянутся на 8-10 км вглубь территории. Площадь этого «города» – около 120 квадратных километров, и в нем проживает до 1,5 млн. человек.

Фото 12.

Город-порт Читтагонг (Chittagong) лежит в 264 км к юго-востоку от Дакки, приблизительно в 19 км от устья реки Карнапхули.

Это второй по величине населенный пункт Бангладеш и самый известный её туристический центр. Причиной тому удачное расположение города между морем и горными районами, хорошее морское побережье с обилием островов и отмелей, большое количество древних монастырей сразу нескольких культур, а также множество самобытных горных племен, населяющих районы знаменитых холмов Читтагонга. Да и сам город за свою историю (а основан он был ориентировочно на рубеже новой эры) пережил немало интересных и драматических событий, поэтому славится характерным смешением архитектурных стилей и различных культур.

Фото 13.

Главное украшение Читтагонга — лежащий вдоль северного берега реки старый район Садаргхат . Родившийся вместе с самим городом где-то на рубеже тысячелетий, он издревле заселялся богатыми торговцами и капитанами судов, поэтому с приходом португальцев, которые почти четыре столетия держали под контролем всю торговлю на западном берегу Малаккского полуострова, здесь же вырос и португальский анклав Патергхатта, застроенный богатыми по тем временам виллами и особняками. Кстати, это и один из немногих районов в стране, который до сих пор сохранил христианство.

Фото 14.

Сейчас в старой части города заслуживают внимания похожая на крепость мечеть Шахи-Джама-э-Масджид (1666 г.), мечети Квадам-Мубарак (1719 г.) и Чанданпура (XVII-XVIII вв.), святыни Даргах-Сах-Аманат и Байязид-Бостами в самом сердце города (здесь есть большой бассейн с сотнями черепах, считающихся потомками злого джинна), мавзолей Бада-Шах, величественный комплекс суда (XVII в.) на Фэйри-Хилл, и множество старых особняков всех стилей и размеров. Многие из них находятся далеко не в лучшем состоянии, но по большому счету это только придает им колорита. Также стоит посетить Этнологический музей в современном районе Модерн-Сити, который имеет интересные экспозиции, рассказывающие о племенах и народах Бангладеш, Мемориальное кладбище жертв Второй мировой войны, живописное водохранилище Фой (приблизительно 8 км от центра города, местные жители называют его озером, хотя оно образовалось при строительстве железнодорожной дамбы в 1924 году), а также пляж Патенга.

Прекрасный вид на город открывается с холмов Фэйри-Хилл и района Бритиш-Сити. К тому же здесь, что немаловажно в условиях постоянной местной жары, постоянно дуют прохладные морские бризы, что делает район популярным местом жительства состоятельных жителей города. Однако большинство туристов задерживаются в городе буквально на один день, поскольку главной точкой притяжения являются все-таки холмистые районы восточнее Читтагонга.

Фото 15.

Область холмов Читтагонга включает в себя большую область (площадь около 13191 кв. км) лесистых возвышенностей, живописных ущелий и утесов, заросших плотным покровом джунглей, бамбуком, вьюном и диким виноградом, и населенных горными племенами, имеющими свою самобытную культуру и уклад жизни. Это одна из самых дождливых областей Южной Азии — ежегодно здесь выпадает до 2900 мм осадков, и это при среднегодовой температуре воздуха около +26 C! Область включает в себя четыре главные долины, сформированные реками Карнапхули, Фени, Шангу и Матамухур (впрочем, у каждой реки здесь по два-три имени). Это нетипичный по топографии и культуре район Бангладеш, где проживают, в основном, буддистские племена и плотность населения относительно невысока, что позволило сохранить природную среду региона в относительно нетронутом состоянии.

Как ни странно, холмы Читтагонга — наиболее неспокойный регион в стране и поэтому посещение многих районов ограничено (без специальных разрешений сроком действия 10-14 дней можно посетить только районы Рангамати и Каптаи).

Фото 16.

Вот что пишут об условиях работы в этом месте:

«…Используя только паяльные лампы, кувалды и клинья они вырезают огромные куски обшивки. После того, как эти фрагменты рушатся вводу наподобие отколовшихся кусков ледника, их волокут на берег и режут на мелкие части, весящие сотни фунтов. Их переносят на грузовики команды рабочих, поющих ритмичные песни, поскольку перенос очень тяжелых толстых стальных пластин требует идеальной слаженности действий. Металл будет продан с огромной выгодой для владельцев, которые живут в роскошных особняках в городе. …Разделка судна продолжается с 7:00 до 23.00 одной командой рабочих с двумя получасовыми перерывами, и часом на завтрак (ужинают они после того, как вернутся домой в 23.00). Итого — 14 часов в день, 6-1/2 дневная рабочая неделя (полдня в пятницу свободно, согласно требованиям ислама). Рабочим платят 1.25 $ в день»

Фото 17.

Фото 18.

Фото 19.

Фото 20.

Фото 21.

Фото 22.

Фото 23.

Фото 24.

Фото 25.

Фото 26.

Фото 27.

Фото 28.

Фото 29.

Фото 30.

Фото 31.

Фото 32.

Фото 33.

Фото 34.

Фото 35.

Фото 36.

Фото 37.

Фото 38.

Разборка на металлолом старых кораблей в Читтагонге (Бангладеш).

Фото 39.

Http://infoglaz.ru/?p=46614

Как и все, сделанное руками человека: транспортные средства от автомобилей и грузовиков до самолетов и локомотивов, корабли имеют свой срок жизни, и когда это время истекает, их отправляют на металлолом. Такие большие громады, конечно же, содержат много металла, и крайне рентабельно их потрошить и металл перерабатывать. Добро пожаловать в Читтагонг - один из крупнейших в мире центров по слому кораблей. Здесь одновременно работало до 200000 человек. На долю Читтагонга приходится половина всей стали, производимой в Бангладеш.

Разборка на металлолом старых кораблей в Читтагонге (Бангладеш).

« ... Раньше сюда водили туристов, ─ рассказывает один из местных жителей. ─ Им показывали, как люди практически голыми руками разбирают многотонные конструкции. Но теперь приезжим сюда хода нет... »

Я прошел пешком пару километров по дороге, тянущейся вдоль Бенгальского залива на север от города Читтагонг в место, где на 12 -километровом участке побережья расположились 80 верфей по разборке судов.

Каждая скрыта за высоким забором, обтянутым колючей проволокой, везде стоит охрана и висят знаки, запрещающие фотосъемку. Чужаков здесь не жалуют.

Утилизация судов в развитых странах жестко регламентирована и весьма затратна, так что эту грязную работу выполняют в основном Бангладеш, Индия и Пакистан. Вечером я нанял рыбацкую лодку и решил предпринять вылазку на одну из верфей.

Благодаря приливу мы без труда сновали между огромными нефтяными танкерами и контейнеровозами, укрываясь в тени их гигантских труб и корпусов. Некоторые суда eщё оставались нетронутыми, остальные напоминали скелеты: лишившись стальной обшивки, они обнажили внутренности глубоких темных трюмов.

Морские гиганты в среднем служат 25 −30 лет, большинство из доставленных на утилизацию были спущены на воду в 1980 -е. Теперь, когда возросшая стоимость страховки и обслуживания сделала старые корабли убыточными, их ценность заключена в стали корпусов.

Мы оказались здесь в конце дня, когда рабочие уже расходились по домам, и суда покоились в тишине, изредка нарушаемой плеском воды и позвякиванием металла, доносящимися из их чрев. В воздухе стоял запах морской воды и мазута.

Пробираясь вдоль одного из судов, мы услышали звонкий смех и вскоре увидели группу мальчишек. Они барахтались возле полузатопленного металлического скелета: взбирались на него и ныряли в воду.

Неподалеку рыбаки расставляли сети в надежде на хороший улов рисовой рыбки — местного деликатеса. Вдруг совсем рядом с высоты в несколько этажей обрушился сноп искр. “Сюда нельзя! — закричал сверху рабочий. — Что, жить надоело?” Океанские суда рассчитаны на долгие годы службы в экстремальных условиях.

Никто не задумывается о том, что рано или поздно их придется разбирать на куски, многие из которых будут содержать токсичные материалы вроде асбеста и свинца. Утилизация судов в развитых странах жестко регламентирована и весьма затратна, так что эту грязную работу выполняют в основном Бангладеш, Индия и Пакистан.

Рабочая сила здесь очень дешевая, а какой бы то ни было контроль почти отсутствует. Правда, постепенно ситуация в отрасли улучшается, но процесс этот весьма затяжной.

К примеру, Индия наконец ввела новые требования к безопасности рабочих и окружающей среды. Однако в Бангладеш, где в прошлом году разобрали аж 194 судна, этот труд остается очень опасным.

Вместе с этим он приносит большие деньги. Активисты рассказывают, что за три-четыре месяца, вложив около пяти миллионов долларов в разборку одного судна на верфи в Бангладеш, можно в среднем получить до миллиона прибыли.

С этими цифрами не согласен Джафар Алам, бывший глава ассоциации компаний по утилизации судов в Бангладеш:

« ... Все зависит от класса судна и от многих других факторов, например от текущих котировок стали... »

Какой бы ни была прибыль, она не может возникнуть на пустом месте: более 90 % материалов и оборудования обретают вторую жизнь.

Процесс начинается с покупки судна компанией-переработчиком у международного брокера, занимающегося продажей подержанных судов. Для доставки судна до места разборки компания нанимает капитана, специализирующегося на “парковке” огромных кораблей на полоске пляжа шириной в сотню метров.

После того как судно вязнет в прибрежном песке, из него сливают и продают все жидкости: остатки солярки, машинное масло и противопожарные вещества. Затем с него снимают механизмы и внутреннюю оснастку.

На продажу идет все без исключения, начиная с огромных двигателей, аккумуляторных батарей и километров медной проводки, заканчивая койками, на которых спал экипаж, иллюминаторами, спасательными шлюпками и электронными приборами с капитанского мостика. Потом опустошенный корпус облепляют рабочие, приехавшие на заработки из беднейших районов страны.

Сначала они расчленяют судно при помощи ацетиленовых резаков. Затем грузчики тащат фрагменты к берегу: сталь переплавят и продадут — она будет использована при возведении зданий.

« ... Хороший бизнес, говорите? Но только подумайте о химических веществах, отравляющих нашу землю! ─ возмущается Мохаммед Али Шахин, активист организации NGO Shipbreaking Platform. ─ Вы eщё не видели молодых вдов, чьи мужья погибли под сорвавшимися конструкциями или задохнулись в трюмах... »

11 лет из своих 37 Шахин пытается привлечь внимание общества к каторжному труду работников на верфях.

Вся отрасль, по его словам, контролируется несколькими влиятельными семьями из Читтагонга, которым принадлежит и смежный бизнес, в частности переплавка металла. Шахин прекрасно понимает, что его страна остро нуждается в рабочих местах.

« ... Я не требую полного прекращения утилизации судов, ─ говорит он. ─ Просто нам нужно создать нормальные условия труда... »

Шахин убежден: в сложившейся ситуации виноваты не только беспринципные соотечественники.

« ... Кто на Западе позволит загрязнять окружающую среду в открытую, разбирая суда прямо на пляже? Тогда почему считается нормальным избавляться от ставших ненужными кораблей здесь, платя копейки и постоянно подвергая опасности жизнь и здоровье людей? ... »

— негодует он. Отправившись в расположенные неподалеку бараки, я увидел рабочих, за которых так обидно Шахину. Их тела покрыты глубокими шрамами, которые тут называют “читтагонгскими татуировками” . У некоторых мужчин не хватает пальцев на руках.

В одной из хижин я познакомился с семьей, в которой четверо сыновей работали на верфи. Старший, 40 -летний Махабаб, однажды стал свидетелем гибели человека: пожар в трюме вспыхнул от резака.

« ... Я даже не пришел на эту верфь за деньгами, испугавшись, что меня просто так не отпустят, ─ рассказал он. ─ Хозяева не любят выносить сор из избы... »

Махабаб показывает фотографию на полке:

« ... Это мой брат Джахангир. Он занимался резкой металла на верфи у Зири Субедара, где и погиб в 2008 году... »

Вместе с другими рабочими брат три дня безуспешно пытался отделить от корпуса судна большую секцию.

Потом начался ливень, и рабочие решили укрыться под ней. В этот момент конструкция не выдержала и оторвалась. Третьего брата, 22 -летнего Аламгира, сейчас нет дома.

Работая на танкере, он провалился в люк и пролетел 25 метров. На его счастье, на дне трюма скопилась вода, она смягчила удар от падения.

Напарник Аламгира на веревке спустился вниз и вытащил его из трюма. На следующий же день Аламгир уволился, теперь он разносит чай менеджерам верфи в офисе.

Младший брат Амир работает помощником рабочего и тоже режет металл. Это жилистый 18 -летний парень, на его гладкой коже шрамов пока нет. Я спросил Амира, боится ли он работать, зная о случившемся с братьями. “Да” , — ответил он, застенчиво улыбнувшись.

Вдруг во время нашего разговора крыша задрожала от грохота. Раздался звук, похожий на раскат грома.

Я выглянул на улицу.

« ... А, это сорвался кусок металла с судна, ─ равнодушно бросил Амир. ─ Мы слышим такое каждый день... »

Центры утилизации морских судов: карта

Во время отлива рабочие тащат пятитонный трос, чтобы лебедкой вытягивать на берег фрагменты судна, образующиеся при его разборке.

Эти ребята утверждают, что им уже есть 14 — именно с такого возраста разрешается работать на утилизации судов. Хозяева верфей отдают предпочтение молодым разборщикам — они обходятся дешевле и не подозревают о грозящей им опасности.

К тому же они могут пробраться в самые труднодоступные уголки судна.

Сталь из корпусов судов вырезают фрагментами, каждый из которых весит от 500 килограммов. Используя подручные материалы в качестве подкладок, грузчики волоком тащат эти секции на грузовики.

Куски стали переплавят на арматуру и используют её при строительстве зданий.

Грузчики днями не вылезают из грязи, которая содержит примеси тяжелых металлов и токсичной краски: такая грязь растекается из судов по всей округе во время прилива.

Вооруженные резаками рабочие трудятся парами, страхуя друг друга. На то, чтобы полностью разобрать судно, им понадобится от трех до шести месяцев, в зависимости от его размеров.

Несколько дней ушло на то, чтобы прорезать палубы судна L eona I . И вот огромная его часть внезапно отделяется, “выплевывая” стальные осколки в сторону, где расположилось начальство верфи. Этот сухогруз был построен в Хорватии, в городе Сплит, 30 лет назад — таков средний срок службы крупнотоннажных морских судов.

Рабочие греются у костра из уплотнительных прокладок, снятых с трубных соединений, не задумываясь о том, что в таких прокладках может содержаться асбест.

Около 300 человек собрались на похороны Рана Бабу из деревни Дунот у подножия Гималаев. Рану было всего 22 года, он работал на разборке судна и погиб от взрыва скопившегося газа.

« ... Мы хороним молодого парня, ─ сокрушается один из пришедших проститься. ─ Когда же этому придет конец? ... »

Фотографии: Майк Хеттвер

Общая информация

В действительности сам город достаточно чист, в его пределах немало зеленых холмов, где можно отдохнуть от суеты и шума. Высшая точка города – холм Батали, откуда открываются панорамные виды моря, гавани и города.

В Читтагонге немало интересных старинных построек, например возведённое Ост-Индской компанией массивное здание суда XVIII в. на Волшебном холме, откуда открывается вид на город с высоты птичьего полета. Читтагонгский колледж – одно из старейших и наиболее престижных учебных заведений Бангладеша. Мечеть Чанданпура в старом городе -многокупольное чудо архитектуры, мечеть Байтул Фалах -крупнейшая в Читтагонге.

Это растущий город, где быстро развивается экономика. Здесь стремительно поднимаются бесконечные новые здания, улицы заполнены транспортом: автобусами, автомобилями, скутерами и рикшами, повсюду толпятся неизбежные попрошайки и уличные торговцы. Многие туристы используют город как отправной пункт, направляясь на ближайшие пляжи или в путешествие в незатронутые цивилизацией районы в глубине страны.

Когда приезжать

Лучше всего с ноября по март, когда погода прохладная и сухая. Но в любом случае избегайте сезона муссонов (с июня по октябрь).

Не пропустите

Гробница султана Баязида Бостами IX в. недалеко от города в Насирабаде.
Военные захоронения солдат, погибших на Бирманском фронте в годы Второй мировой войны.
Святилище Шаха Аманата в центре города. Каждый день его посещают сотни людей, желающих отдать дань уважения исламскому святому.
Съездите в Ситакунду примерно в 37 км от Читтагонга. Здесь расположены чудесные храмы, в одном из которых хранится отпечаток ступни Будды.
Озеро Фойз-Лейк - нарядный водоем за пределами города, вокруг располагается парк, где так приятно отдохнуть.

В XVI-XVIII вв. Читтагонг контролировали португальские пираты, называвшие город Порто Гранде.

Ради этого места я хотел попасть в Бангладеш. Я ждал три года. Все началось с того, что в сообществе Владивостока один из юзеров запостил фото судна "Владивосток", которое разбирали . В комментариях выяснилось, что это верфь в городе Читтагонг, одного из трех основных мировых кладбищ кораблей. 90% всех морских судов разбирается всего в трех городах: Читтагонг (Бангладеш), Карачи (Пакистан) и Аланг (Индия). В общем, места впечатляющие, судя по фотографиям. И об этих местах ничего не пишут в путеводителях. В общем я ждал случая попасть в это место. Мы с Андреем @dr_chif и Сашей @alexroot_r предварительно закачали карту местности в смартфон, а утром говорили на ресепшене с мужиками, "как доехать до места, где мертвые корабли и сколько стоит доехать". И один мужик нам ответил: Если поедете на такси, то будет стоить 1000 така (ехать примерно 15 км), а если на green box, то 500 така. Тааак вооот как эта штука трехколесная называется! ЗЕЛЕНАЯ КОРОБКА! Мы просто оборжались тогда. Потом уже в интернете нашли, что этот трехколесный мопед-такси называется "мишук", еще попадалось название "бэби такси". Но мы так и стали называть эту штуку - зеленая коробка.

Пару дней назад я описывал кладбище кораблей в сообществе vladivostok поэтому часть текста ниже будет скопирована оттуда, но дополнена некоторыми нюансами.

Вышли из отеля и поймали нашу зеленую коробку, договорились с водилой доехать до места за 500 така. Ехали чуть больше часа и поняли, что он протупил и проехал дальше, об этом сказал GPS в телефоне. Потом водятел развернул свое корыто и поехал в обратном направлении. Три раза у местных спрашивали дорогу. Каждый раз собиралась целая толпа помогающих и сочувствующих. Вообще в Бангладеш надо усвоить и привыкнуть к 2 вещам: всегда закладывать на дорогу дополнительное время, чтобы дать возможность водителю/рикше заблудиться; привыкнуть к тому, что всегда собирается целая толпа. Они все готовы помочь, и вообще им белые интересны, там туристов почти нет, а в стране почти ничего не происходит.

Наконец-то нашли дорогу и приехали к первой разборочной верфи. Там забор. Ворота. Народ. Водила начал просить больше бабла, типа, наездил лишнего. Мы ему пояснили, что в наши планы входило не кататься, а приехать сюда. Закончили с ним и пошли к воротам, типа нам посмотреть. Чуваки ни в какую не хотели пускать. И не пустили. Дело в том, что иногда там оказываются журналисты и потом делают статьи о том, что там детский и рабский труд используется (корабли разбирают вручную), а ООН еще и чмарит Бангладеш и Пакистан за такие стремные условия труда и вообще, что экологию не берегут. Там то нефть выльется, то газ долбанет. В общем, не пускают они туда никого. Но, мне как-то попадался отчет одной девахи, они со своим парнем тоже были там и их тоже не пускали, но они сунули кому-то десять баксов и их пропустили. Думалось и о взятке, да. Когда мы отходили, я все-таки сфотал из-за забора судно, которое торчало. Мало ли, может, нас вообще никуда не пустят.

Поперлись к другой верфи, там та же самая фигня - нет и всё. Мы начали предлагать деньги и, типа, что не будем фотать и вообще мы не журналисты, а туристы из России (а они задавали нам вопрос откуда мы и кем работаем). Типа, вот десять баксов и no camera. Не пустили и сюда. Мы в третье место. Там входы сразу на две верфи. Не пускают ни туда ни сюда. Причем не просто не пускают, а посылают: идите вон в те ворота, а в тех воротах говорили, идите в первые ворота. В первых, вроде, даже почти согласились на: "no camera and 10 dollars". И я было уже снял крышку с объектива и выключил звук на фотоаппарате, чтобы фотать не глядя с пуза, но вахтер позвонил своему боссу. Тот добро на пропуск не дал. Я уже было отчаялся: послали в четырех верфях, а я ведь только ради этого места ехал в эту забытую Богом и вообще всеми страну. И, суки, даже взятку не берут. Настолько их зачмарили этими выпадами.

Когда мы отходили от очередных (третьих и четвертых) ворот, к нам подошел молодой чувачок и показал жестом идти за ним. Мы пошли. Шли через как бы деревню, где живут работяги, которые разбирают корабли. Прям посреди пальм стояли сараи, точнее не сараи, а жилища, где живут местные. Попробовал сфотать с пуза кур.

Шли мы заячими тропами по этой деревне в лесу минут десять. Вокруг вонища, но попались пара офигительно красивых особняков, видимо, хозяев верфей. И вот по одной из тропинок парень нас вывел в место на берегу! То есть между двумя верфями, между их заборами, был проход шириной метра три! Но, где заканчивались заборы верфей и начинался как бы "пляж", на каждой из верфей сидело по охраннику, которые вылупились на нас, а потом и еще мужики подошли. Потупили пару минут так молча, а потом наш проводник говорит нам: фотайте. Корабли стоят на мели, валяются шлюпки, якоря, винты, слышны звуки "болгарок".

Наш проводник сфотал нас на свой телефон, а потом мы еще и сфотались с ним на его мобилу. Нам забава корабли, ему - белые морды. Минут через пять пошли обратно через деревню. Саня сунул чуваку 1000 така. Тот умело засунул купюру в карман. В городке-деревне, где живут работяги, около 30 000 человек. Живут очень-очень бедно. Мы шли и рассуждали, как относиться к нападкам ООН на Бангладеш за это место, но если этих людей лишить работы, да и детей тоже лишить работы, то что они жрать-то будут? Страна и так нищая. Доход на душу населения 500-600 долларов в год. Ну вот проявим мы гуманизм, закроем эти верфи и что? 30 000 человек сдохнут от голода? А так хоть какая-то работа есть. Хотя проводник наш говорил, что разборка судов это офигительно денежный бизнес.

Проводник довел нас до нужной тропинки к выходу и растворился в лесу. Но на самом деле с ним мы еще встретимся, что будет очень неожиданно и удивительно. Тут же, недалеко от верфей, все это барахло пилят на металл. Вытаскивают с судов абсолютно всё.

А то, что не пилят, продают на местном рынке здесь же. Там флаги, спасательные круги, жилеты, цепи, холодильники, унитазы, плоты, вообще все, что вытащено с кораблей. Даже тренажеры есть.

Еще там было типа кафе. Ну, такое, деревенское кафе. Саша предложил там и пожрать. Ну, чтоб совсем к местному причаститься. Причастились. По-английски там никто не говорит. А вы много знаете слесарей/механиков знающих английский? Ну, не суть. Помыть руки, это значит на твои руки льет воду из ведра сам дирехтор этого рэсторана. В общем нам начали приносить еду. Много, заставили весь стол.

Мы потом посчитали, нажрали мы аж на 80 рублей с человека! Вышли из кафуги, провожаемые взглядами сотни местных работяг и пошли искать зеленую коробку для дороги назад в Читтагонг. Подошли к одному сунули визитку, он что-то тупил-тупил, потом нарисовался англоговорящий бенгалец и сказал, что в город он не ездит. Точно! Смотрим, а на его зеленой коробке нет решеток ни со сторон водителя, ни со сторон пассажира. А решетки очень важны в городе. Про вырвать, там, фотоаппарат на ходу не знаю, но то, что в пробках и на ЖД переездах лезут попрошайки и прочие дохляки - факт. Поймали другого. Дали визитку отеля. Опять собрали целый консилиум и разбирались, где же это место в Читтагонге находится. Я раньше не отметил, но многие тупо не умеют читать. Ни по-английски, ни по-бенгальски. И нужно им говорить, что написано. В Дакке, когда мы ехали домой на велорикше в канун Нового года, когда мы приехали на нашу улицу, но далековато от нашего дома, рикша взял визитку и пошел искать кого-нибудь, кто ему прочтет. Я его окликнул и сказал, я знаю номер дома, куда ехать. Знаете, что он сказал? Назовите номер дома по-английски! Чувак читать не умеет, но понимает по-английски!

В общем, разобрались, куда ехать, однако обратный проезд нам обошелся не в ту сумму, за которую мы приехали, т.е. не за 500 така, а всего за 300.

На верфи мы уезжали рано утром, т.к. в наши планы не входило ночевать в Читтагонге больше одной ночи. Мы ехали сюда ради кладбища кораблей и у нас все получилось. Сегодня нам предстоял отъезд дальше на юг Бангладеш, в город-курорт Кокс-Базар, который находится на берегу самого длинного в мире пляжа, длина которого 120 км. да-да Бали с Таиландом отсасывают у Бангладеш.

Я немного отступлю от привычного цикла постов о Бангладеш и сегодняшний пост закончу тем, что мы поехали в нашу гостиницу за вещами, чтобы далее сесть в автобус и уехать в Кокс-Базар.

В комментариях к анонсу этого поста у periskop.su нашелся человек tyr_the_gunner , отец которого загонял судно на подобную разборку, только не в Читтагонге, а в Аланге (Индия). Ниже тот коммент.

Он, конечно же, в основном о процессе "с той стороны" (со стороны моря) рассказывал.
Как идет сам процесс списания - там куча же имущества (компании-судовладельца и команды), кто и как может забрать, как вытаскивают, как передают, как уменьшают экипаж постепенно.
Ну и сам процесс "попадания на пляж" (а действительно - как хер-знает-сколько-тыщ тонн махина попадает на пляж?) и покидания корабля. Оказывается, есть несколько (если не один) дней в месяце когда прилив высокий - тогда на полном ходу со всей дури судно и загоняют к берегу. "Дно" в это время - ил вязкий с водой - как до берега добраться? Как положено, покидал последним уже в сумерках, чуть, говорит, не утонул нафиг в этом болоте...
Ну и тяжело, конечно, моряку такую операцию проводить чисто психологически...

__________________
Мой автономный блог о городе Фуюань, острове Большой Уссурийский и Российско-Китайских взаимоотношениях -