В разговорах со многими людьми на темы церковной истории, мне часто приходится касаться событий времен Крестовых походов. Иногда, говоря о них, я упоминаю «миф о захвате Константинополя в 1204 г.». Если мои собеседники – православные, то эти слова нередко вызывают возмущение: «Как же так? Вы отрицаете это историческое событие? Этот грех вашей Церкви?». Всякий раз приходится снова объяснять свое отношение к этому историческому событию и к тому, в каком виде отражается оно в массовом сознании. Необходимость раз за разом повторять эти объяснения и побудила меня к написанию этого очерка.
Разумеется, ни одному историку, находящемуся в здравом уме, не придет в голову пытаться отрицать тот факт, что в 1204 г. Константинополь был захвачен и разграблен совместно крестоносцами IV Крестового похода и венецианскими войсками, что дало начало истории т. н. Латинской Романии. Сам этот факт твердо установлен и хорошо документирован. Упоминая «миф о захвате Константинополя», я вовсе не имею в виду оспорить или подвергнуть сомнению это событие. Мифом является не оно само, а расхожие представления о нем, представляющие его во вполне определенном виде, в значительной мере ложном и одностороннем.
В очень простых словах изложить этот миф можно так: «В 1204 г., ослепленные жаждой наживы и папской пропагандой, крестоносцы, вместо того, чтобы идти на Восток и оказать помощь тамошним христианам, напали на православный Константинополь, утопив его в крови. В этом событии явлена ужасная сущность католичества и папства, и оно является ярким примером хищнической деятельности Католической Церкви в отношении православных» . Варианты мифа могут, конечно, как всегда бывает с мифами, отличаться друг от друга – но суть его сохраняется. Нередко он проглядывает даже из?за текстов, которым не откажешь в некоторой серьезности. Среди мифологических представлений, используемых в целях антикатолической пропаганды в православной среде, он занимает одно из первых, если не первое, место – особенно в России.
Романией, т. е. «Царством ромеев» или «греков», восточную часть Римской империи называли на Западе задолго до Крестовых походов. Позднее, в европейской медиевистике, термином Латинская Романия стали обозначать «совокупность владений западноевропейских феодалов, а также итальянских морских республик, Генуи и Венеции, на территории Византии» (Карпов С. П. Латинская Романия. СПб, 2000. С. 9). См. также Wolff R. L. Romania: the Latin Empire of Constantinople // Speculum. 1948 (Jan.). Vol. 23, No. 1. P. 1–34.
Показателен в плане мифологизации сознания учебник Истории средних веков для 6 класса Е. В. Агибаловой и Г. М. Донского (по нему, с незначительными изменениями, учились поколения российских детей до недавнего времени, а многие продолжают учиться и сегодня). В разделе о IV Крестовом походе ничего не говорится о приглашении царевича Алексея и о промежуточных событиях похода, включая и разграбление Задара. После изложения истории о задолженности крестоносцев венецианцам, авторы сразу же, без какой?либо смычки переходят к событиям после второго штурма Константинополя: «Правитель Венеции уговорил рыцарей вмешаться во внутренние дела Византии, где в это время шла острая борьба за императорский престол. В 1204 году „освободители Гроба Господня“ штурмом овладели византийской столицей. Ворвавшись в христианский Константинополь, они стали грабить и разрушать дворцы и храмы, дома и склады» (Агибалова Е. В., Донской Г. М. История средних веков. М., 2005. С. 143). Вероятно, таким образом авторы учебника пытаются привить читателям критическое и последовательное историческое мышление и побудить их к лучшему пониманию всей сложности исторических событий.
Уже в этих словах заключается один из расхожих мифов. Современные исследования историков показали, что желание наживы практически не играло роли мотива в умонастроениях участников Крестовых походов. Дж. Райли?Смит пишет: «Крестоносцы понимали, что их предприятие может потребовать огромных затрат, и мы уже видели, насколько разорительными оказывались крестовые походы. Не сохранилось почти никаких сведений о том, что первые крестоносцы возвращались домой разбогатевшими, хотя они и привозили с собой разнообразные христианские реликвии <…> С другой стороны, вернувшиеся крестоносцы и их семьи должны были выкупать заложенные перед походом земли и имущество, отдавать долги <…>» (Райли?Смит Дж., и др. История крестовых походов. М., 1998. С. 92). В современной историографии, стоящей на надежной почве изучения источников и фактов, «наконец?то ищущие приключений и богатств младшие сыновья исчезли со сцены. Очень немногие современные историки продолжают верить в теорию о том, что в походы отправлялись в первую очередь младшие члены баронских семей, не имевшие владений и не находившие себе применения на родине» (Там же. С. 16). Крестовый поход был способом покаяния и искупления грехов. Война в крестовом походе рассматривалась, прежде всего, «как акт благочестия, форма религиозного служения, которое можно сравнить с вознесением молитвы» (Там же. С. 95).
Иоанн Павел II. «Прощаем и просим прощения» // Новая Европа. 2001. № 14. С. 24. Здесь мы не будем вдаваться в сложную богословскую проблематику различения между применением насилия и оправданным использованием силы.
Очень осторожно выражено и более раннее высказывание Папы Иоанна Павла II о событиях 1204 г. – в обращении к архиепископу Афинскому, во время визита в Грецию, от 4 мая 2001 г.: «Конечно, нас отягчают прошлые и нынешние противоречия, и продолжающееся непонимание. Но в духе взаимной любви мы можем и должны их преодолеть, ибо этого от нас требует Господь. <…> За прошлые и нынешние случаи, когда сыны и дочери Католической Церкви грешили действием или бездействием против своих православных братьев и сестер, да дарует нам Господь прощение, которого мы просим у Него. Некоторые воспоминания особенно болезненны, и некоторые события отдаленного прошлого оставили глубокие раны в умах и сердцах людей до сего дня. Я думаю об ужасном нападении на имперский град Константинополь, столь долго бывший оплотом христианства на Востоке. Трагично, что воители, направлявшиеся, чтобы обеспечить свободный доступ христиан в Святую Землю, обратились против своих братьев по вере. Тот факт, что они были латинскими христианами, наполняет сердца католиков глубокой скорбью. Как мы можем не увидеть здесь тайны беззакония, действующей в человеческом сердце? Богу одному принадлежит суд, и потому мы вверяем тяжкое бремя прошлого Его бесконечному милосердию, прося его исцелить раны, от которых до сих пор страдает дух греческого народа». (John Paul II. Address to Holy Synod // L’Osservatore Romano: Weekly Edition in English. 9 May 2001. P. 3).
В 2004 г. константинопольский Патриарх Варфоломей I выразил свое положительное отношение к высказыванию Папы: «В этом году мы с глубокой скорбью вспоминаем разграбление Константинополя в 1204 г. Восемьсот лет назад западные крестоносцы вступили в город и разграбили его. Эта трагедия отражает сложные политические и коммерческие факторы того времени. Однако она серьезно отягчила отношения между Церковью Рима и Церковью Константинополя. Некоторые историки выражали мнение, что IV Крестовый поход и временное учреждение Римом западной иерархии на Востоке могли стать действительным знаком начала раскола. Нет никаких сомнений, что трагедия IV Крестового похода углубила враждебность между христианским Западом и христианским Востоком, особенно среди мирян. Мы глубоко ценим то, что Его Святейшество Иоанн Павел II признал катастрофические последствия IV Крестового Похода 1204 г. Во время своего визита в Грецию в 2001 г., Его Святейшество Иоанн Павел II заявил, что крестоносцы „обратились против братьев по вере“. Его Святейшество просил Господа о прощении за грехи, которые „сыны и дочери Католической Церкви“ содеяли „действием или бездействием против своих православных братьев и сестер“. Мы глубоко тронуты этой мольбой о прощении со стороны Его Святейшества Иоанна Павла II. Это еще одно выражение его желания исцелить разделение между нашими Церквями. С благодарением Господу, мы признаем искренность Папы и почитаем его просьбу о прощении. Дополняя его молитву, мы также возглашаем: „Да простит наш благой и милосердный Бог всех, согрешивших против единства Церкви, и да ведет он всех верующих по пути к воссоединению!“» (Bartholomew I. His All Holiness Ecumenical Patriarch Bartholomew On the Quest for the Unity of the Orthodox and Roman Catholic Churches. Wednesday, 12 May 2004 // Ecumenical Patriarchate of Constantinople . 12 May 2004. URL http://www.patriarchate.org/making_peace/?id=16).
Несколько иной тон имели выступления высших иерархов Русской Православной Церкви на конференции «Православная Византия и латинский Запад», посвященной 950?летию разделения Церквей и 800?летию захвата Константинополя крестоносцами, которая состоялась 26–27 мая 2004 г. в Москве. Хотя в своем выступлении митрополит Смоленский и Калининградский Кирилл (Гундяев) и признает, что Папа Иннокентий III осудил эксцессы крестоносцев при взятии Константинополя, он видит все же причину событий в духовном состоянии западной Церкви: «Между событиями разделения Церквей и разорения Константинополя много общего, ибо и то, и другое являют собой пагубные последствия оскудения любви, ложного понимания духовного авторитета, стремления утвердить свой частный взгляд на окружающее в качестве единственно верного, что неизбежно приводит к столкновениям и конфронтации» («Православная Византия и латинский Запад» (К 950?летию разделения Церквей и 800?летию захвата Константинополя): Сб. мат. М., 2005. С. 10–11). Те же мотивы слышатся и в обращении к участникам Патриарха Московского и Всея Руси Алексия II: «Было бы непростительной ошибкой <…> разрушение Константинополя в апреле 1204 г. объяснять лишь жаждой обогащения участников IV крестового похода. Противостояние Рима и Константинополя и, как следствие, восточной и западной цивилизации, началось задолго до упоминаемых событий. Причины этого противостояния крылись в различном понимании и в различном толковании общего церковного Предания» (Там же. С. 7). Впрочем, непосредственно перед этим, Патриарх Алексий II замечает: «Долг каждого христианина, дорожащего наследием своей Церкви, каждого богослова, понимающего принципиальную значимость церковных догматов, каждого ученого, занимающегося церковной историей – знать и помнить первопричины, приведшие к катастрофам XI и XIII вв.» (Там же. С. 6–7.) Причинам – не духовным, но историческим – событий IV Крестового похода мы и посвящаем нашу работу.
Документ Международной комиссии при Конгрегации вероучения «Память и примирение: Церковь и прегрешения прошлого» (дек. 1999 г.).
Ратцингер Й. «Запятнавшая себя грехами, но прекрасная благодатью Твоей» // Новая Европа. 2001. № 14. С. 30.
Ратцингер Й. «Запятнавшая себя грехами…». С. 31.
В своем изложении я буду опираться на первоисточники и работы специалистов в рассматриваемой области. Я не ставлю себе задачу написать всеобъемлющий обзор истории IV Крестового похода – в этом очерке меня интересуют, прежде всего, факты, помогающие понять мотивы участников похода, дать некую «моральную оценку» их действиям и понять, насколько в событиях 1204 г. правомерно обвинять Католическую Церковь.
НЕСКОЛЬКО СЛОВ ОБ ОТНОШЕНИИ КРЕСТОНОСЦЕВ К ВИЗАНТИЙЦАМ
Геноцид латинян 1182 г. в Константинополе
К основам исторической науки относится одно простое правило: чтобы правильно понять события истории, их необходимо рассматривать не по отдельности, а в контексте. Исключение исторического контекста, особенно в случае, когда мы имеем дело с мифологическим сознанием, приводит к плачевным последствиям. Образ жестоких и кровожадных крестоносцев, рисуемый в «мифе о захвате Константинополя», предполагает, в качестве самоочевидного, что «православные греки» не делали ничего такого, что могло бы послужить причиной какой-либо враждебности. Поддерживающие миф авторы подчеркивают такие события, как норманнское завоевание Фессалоник в 1185 г. или мелкие грабежи, которые совершали западные войска, проходившие по византийской территории. В популярном сознании византийцы предстают невинными жертвами алчных западных завоевателей. Между тем, часто обходятся молчанием другие события, которые могут пролить свет на причины настороженного и бдительно-враждебного отношения к византийцам со стороны латинян.
Читая латинские источники времен Крестовых походов, приходится то и дело натыкаться на упоминание «вероломства греков». Почему же столь часто латиняне рассматривали византийцев как людей вероломных и дурных? Было это отношение основано на простом неприятии чужой культуры, или имело иные, более веские, причины? Совершали ли православные византийцы по отношению к латинянам злодеяния, сравнимые с разорением 1204 г.? Ответ на этот вопрос побуждает современного западного историка писать:
«Каким бы ужасным и не подлежащим оправданию ни был захват [Константинополя], справедливость требует упомянуть о том, что он не был совершенно неспровоцированным; более чем единожды (например при резне 1182 г.) греки Константинополя обращались с латинянами так, как теперь обходились с ними самими» .
Что же такое произошло в 1182 г. в Константинополе? «Историки, красноречиво и возмущенно – и не без определенных причин – рассказывающие о захвате Константинополя, <…> почти не упоминают о резне западного населения в Константинополе в 1182 г., <…> о кошмарном уничтожении тысяч людей, <…> когда убийцы не щадили ни женщин, ни детей, ни стариков, ни больных, ни священников, ни монахов. Кардинал Иоанн, посланник Папы, был обезглавлен, и голова его была протащена по улице, привязанная к хвосту собаки; младенцев вырезали из чрева матерей; над выкопанными телами западных совершали надругательство; те же 4000, что избежали смерти, были проданы в рабство туркам». Правда ли это, или измышление современного западного историка?
Увы, это правда. Направлял эти события и использовал ненависть возбужденной толпы к латинянам будущий византийский император Андроник I Комнин на своем пути к императорскому престолу. Об этом кошмарном событии сообщают нам современники. Один из этих современников – архиепископ и хронист Гийом Тирский, которого историки называют «хорошо осведомленным о ситуации в Константинополе». Вот что пишет он об этих событиях в своей хронике «История деяний в заморских землях»:
«Поэтому наши (латиняне – П. П.) были весьма испуганы, боясь внезапного нападения горожан на них, так как были предупреждены кем?то, кто знал о заговоре; те, кто был более силен, на сорока четырех галерах, которые находились в порту, убежали от греков; другие, поместив на корабли, которых в порту было большое множество, все свое хозяйство, избегли смертельной опасности. Те же, кто был стар, или не мог узнать [об опасности], или не был способен к бегству, остались в своих домах и перенесли бешенство нечестия из?за того, что другие бежали. Ибо многократно помянутый Андроник, тайно снарядив корабль, ввел в город все множество тех, кого увлек за собой; они, как только вошли [в город], вместе с гражданами ворвались в ту часть города, которую населяли наши, и остаток народа, который, когда другие уходили, либо не захотел, либо не смог бежать, буйствуя, перебили мечами; и лишь немногие, кто был в состоянии взяться за оружие, остались в тот день в живых, и сделали победу врагов небескровной.
Итак, забывшие верность и услуги, которые многие наши оказали империи, уничтожив тех, кто, как они видели, мог сопротивляться, предали огню их жилища и всю их область (район города – П. П.) немедленно обратили в пепел; женщины и дети, старики и больные погибли в огне. И не было достаточно их нечестию буйствовать в мирских (не священных – П. П.) местах; воистину, они вошли в церкви и чтимые места, к убежищу которых прибегали [латиняне], и вместе с ними сожгли дотла святые храмы. И не было различия между народом и клиром, но безжалостно растерзали тех, кто отличался религиозным саном и достоинством. Монахам же и священникам первым причинили несправедливость, и тех, кого нашли, жестоко убили. Среди них достопочтенного мужа по имени Иоанн, субдиакона святой Римской Церкви, которого по церковным делам господин Папа направил туда, схватив, ради поношения Церкви обезглавили, а его голову привязали к хвосту грязной собаки. Но и мертвые, которых обычно щадит всякое нечестие, среди настолько гнусных и злых отцеубийц и святотатцев не были оставлены в покое; их вытаскивали из гробниц и разбрасывали по улицам и дворам, словно чувствующих причиненную несправедливость.
Кроме того, ворвавшись в госпиталь, носящий имя св. Иоанна, сколько в нем ни нашли больных, всех убили мечами. Тех же, кто из долга благочестия справедливо был сохранен от нападавших, прежде всего священников и монахов, привлеченные к разгрому бродяги и разбойники искали, обшаривая ради награды убежища и укрытия в домах, чтобы те там не спрятались и не могли избежать смертельной опасности; найденные и насильно вытащенные передавались мучителям; те же, чтобы они не даром прилагали усилия, давали им награду за убийство несчастных. Более же добрые, видя, как действуют разбойники, тех, кто у них искал защиты и кому они дали надежду на спасение, продали в вечное рабство туркам и другим неверным народам; людей всякого пола, возраста и состояния, числом более четырех тысяч было увезено к варварским народам для получения награды. И вот, так нечестивый народ греков, порождения ехиднины, нравом подобные змее, пригретой на груди, и домовым мышам, отплатили злом своим соседям, ничего такого не заслужившим, ничего такого не боявшимся; тем, что отдавали им своих дочерей, внучек и сестер в жены и из?за долгого сожительства считали их своими родственниками».
Латинский хронист рассказывает правду. Его слова подтверждает даже враждебно настроенный к латинянам византийский историк Никита Хониат, тоже современник событий – не ужасаясь деяниям греков, он подтверждает, что латиняне, не успевшие вовремя спастись, «все были осуждены на смерть, и все без исключения лишились имущества». Куда более откровенен другой греческий хронист, также современник, православный архиепископ Евстафий Солунский в своем «Разорении Фессалоник»:
«На Андроника, однако, столица с самого его вступления в город могла только сетовать <…> Ибо он не избирал прямого пути, как и показало все дальнейшее. Едва лишь принял он наследство великого Константина, как его пафлагонцы, дикий народ, который эллины именовали варварами, тут же по команде набросились на латинян. Те жили, по древнему обычаю, обособленно на восточном берегу Златого рога, числом более 60.000. Были они обвинены в том, что держат?де сторону протосеваста и кесарини <…> и по этой причине враждебны ромеям <…>
Но, к несчастью, пафлагонцы в своей бездумной дерзости истребили большое зло посредством другого зла. Ибо, едва войдя в столицу, они набросились на латинян, – конечно, в союзе с другими бунтарями, – неожиданно напали на них и обошлись с ними самым жестоким образом. Тогда было посеяно семя, от которого мы, и многие с нами, собираем сейчас урожай, так сказать, подобно Персефоне. Ибо с этого и начались наши нынешние беды.
Много труда потребовалось бы для описания всех ужасов, что довелось тогда пережить латинянам: огонь, пожравший ту часть их имущества, что не была разграблена; пожары на море от огня, который ромеи низвергали на тех, что желали спастись на судах; происходившее на берегу и на улицах. Люди Андроника нападали не только на вооруженных противников, но и на тех, кто по слабости своей заслуживал снисхождения. Ибо и женщин, и маленьких детей они избивали мечом. Уже и это было ужасно, но всего ужаснее, когда железо разверзало материнское чрево и извергало плод его. Солнце сияло прежде времени на младенцев, и тьма Аидова принимала их, еще несозревших для жизни. Это скотство, и ни с каким иным преступлением не сравнимо. Тогда же погиб святой человек из латинян, приехавший по делам не то из Ветхого Рима, не то с Сицилии; в общем, римлянин или сицилиец. Он лишился жизни не просто так, а в полном священном облачении, которое надел для защиты от оружия, предполагая, что тогда разбойники постыдятся его тронуть.
Это тоже было предвкушением того, что потом пришлось пережить нам. <…> Но это произошло позднее; тогда же несчастье латинян было таково, что они, как мне кажется, взывали к небесам против Андроника, чтобы они отомстили нам, и Бог услышал прошения их».
Об этом эпизоде рассказывают и другие современные ему источники. Жестокость греков была ужасна – как мы видели, убивали женщин и детей, священников и монахов, у беременных вырезали плод, грабили и жгли церкви, варварски убили папского посланника, кардинала Иоанна, надругавшись над его телом. Историки указывают, что число жителей латинского квартала в Константинополе в 1182 г. составляло около 60.000 человек. Даже учитывая то, что некоторые из них успели бежать до начала или уже во время ужасного погрома, и даже с учетом тех 4.000 человек, которые выжили и были проданы в рабство, число жертв должно было быть огромным, в самом благоприятном случае – никак не менее 10.000 человек. Здесь стоит заметить, что и средневековые источники, и современные историки оценивают число греков, погибших при захвате Константинополя в 1204 г., примерно в 2.000 человек. Уже это позволяет сравнивать масштабы этих двух катастроф.
Даже русский историк Ф. И. Успенский, как правило, несколько односторонне – и отнюдь не в пользу латинян – излагающий события истории Византии, описывая конфликты и взаимодействие латинского запада и греческого востока, пишет, в частности, по поводу этих событий: «То не был только грабеж и расхищение богатых домов, то было беспощадное истребление целого племени». Соглашаясь с Евстафием Солунским, которого он выше процитировал, Успенский пишет дальше: «Событиями 1182 года действительно если не посеяно, то полито зерно фанатической вражды Запада к Востоку. С этими событиями нужно соединять и сицилийский поход в 1185 г., и завоевание латинянами Царьграда в 1204 г.».
В этом плане, конечно, немного странно читать слова православного епископа Каллиста (Уэра), впрочем, признающего некую ответственность православных за события 1182 г.: «Они (православные – П. П.) должны корить себя за такие инциденты, как бунт 1182 г., когда множество живущих в Константинополе латинян были растерзаны византийской чернью (хотя ни одно злодеяние византийской стороны нельзя сравнить с грабежом 1204 г.)» (Каллист, еп. Диоклийский. Православная Церковь. М., 2001. С. 67). Как видим из изложенных фактов – эти события вполне сравнимы.
Успенский Ф. И. История Византийской империи. М., 2002. Т. 4. С. 365. Необходимо отметить, что Успенский, по-видимому, ошибается, считая, что в этих событиях пострадали прежде всего венецианцы, и полагая это одной из причин желания их повести войска IV Крестового похода на Константинополь (Там же. С. 454). Эту, как и некоторые иные ошибки Успенского, весьма убедительно опровергает российский историк Соколов (Соколов Н. П. Образование Венецианской колониальной империи. Саратов, 1963. С. 307–308).
В тексте цитаты стоит 1181 г., но это очевидная опечатка.
Это, пожалуй, сильно преувеличенное выражение. Греческий Восток обыкновенно не настолько сильно занимал латинский Запад, чтобы можно было говорить о «фанатической вражде» – таковая требует, как минимум, постоянного внимания.
Успенский Ф. И. История Византийской империи. Т. 4. С. 366. Из современных историков, помимо уже цитированного Кэррола, о резне 1182 г., см. также, напр.: Юревич О. Андроник I Комнин. С. 117–119. Весьма интересно и характерно то преломление, которое это событие получило в мусульманской историографии. Согласно изложению Ибн Джубайра, константинопольский императорский престол был узурпирован неким человеком. Он влюбился в близкую родственницу и, поскольку христианство запрещало брак в таком случае, бежал к иконийскому султану Масуду, где принял ислам. Затем, с армией мусульман он возвратился и занял Константинополь, убив порядка 50.000 его жителей, а богатства города отошли к султану Масуду. Летописец прибавляет, что эти события – знак приближения победы ислама. См.: El?Cheikh N. M. Byzantium through the Islamic Prism from the Twelfth to the Thirteenth Century // The Crusades from the Perspective of Byzantium and the Muslim World / ed. A. E. Laiou and R. P. Mottahedeh. Washington, DC, 2001. P. 60.
Некоторые эпизоды взаимодействия византийцев с крестоносцами
События 1182 г., как бы страшны они ни были – не единственное, что омрачало историческую память латинян о византийцах. Помимо них, все хорошо помнили, насколько вероломно, и не раз, вели себя греки по отношению к христианским воинам с Запада. Приведем здесь только два примера, впрочем, довольно ярких.
Один из них относится ко времени III Крестового похода. Одним из руководителей этого предприятия был, как известно, император Фридрих I Барбаросса. Вот как излагает эти события американский историк Кэрролл: «[в 1188 г. ] Фридрих <…> потребовал у восточного императора Исаака II Ангела позволения на проход своих войск по византийским владениям на пути в Святую Землю и права закупать в них провизию для своих отрядов. Исаак дал согласие, <…> однако в действительности он решил помешать движению крестоносцев и вошел в соглашение с Саладином с тем, „чтобы задержать и уничтожить германскую армию“. Это „византийское предательство“ несомненно, даже враждебные к Крестовым походам и симпатизирующие Византии современные западные историки вынуждены соглашаться с этим <…>». Действительно, этот предательский союз православного императора с Саладином против крестоносцев хорошо документирован и неплохо изучен историками.
Итак, православный император Византии заключает соглашение с Саладином против западных христиан, идущих на помощь христианам Святой Земли. С тем самым Саладином, о котором российский византинист А. А. Васильев писал: Услышав о подготовлявшемся крестоносном походе, Саладин призвал мусульман к неутомимой борьбе с христианами, этими «лающими псами», «безумцами», как он их характеризовал в своем письме к брату. Это был своего рода контркрестовый поход против христиан. Средневековая легенда рассказывает, будто сам Саладин перед тем объездил Европу, чтобы ознакомиться с положением христианских стран. По выражению одного историка, «никогда крестовый поход не имел еще столь ясно выраженного характера поединка между христианством и исламом». Показательно, в этой связи, что еще до событий III Крестового похода, когда в 1187 г. Саладин отбил у христиан и захватил Иерусалим, император Исаак II Ангел… направил к нему посольство с поздравлениями по этому поводу. Между прочим, именно измена некоторых православных жителей Иерусалима, которые договорились открыть ворота города Саладину, была одной из причин его печального падения. Тем, кто упрекает латинян в отъеме греческих храмов в будущей (после 1204 г.) Латинской Романии, следовало бы помнить и о том, что условия договора императора Исаака с Саладином включали обращение в греческий обряд (и передачу православным) всех существующих к тому моменту в Святой Земле латинских храмов.
Послы императора Фридриха в Константинополе были схвачены и заключены в тюрьму. Когда следующему посольству удалось, все?таки, вызволить их, и они возвратились в Филиппополь, где находилось тогда крестоносное войско, они поведали вождям Крестового похода о том, что происходило в византийской столице:
Согласно рассказу послов, византийский император не только заключил их в тюрьму и опозорил, морил голодом и оскорблял, но и «еще усугубляя их страдания <…> жеребцов, лучших, каких они имели, отдал в дар послам сарацина Саладина, а те на них взобрались и так и сяк крутились на них, издеваясь <…> Затем они передали, как патриарх Константинопольский, псевдоапостол того времени, в праздничные дни в речах к народу называл паломников Христовых псами, и что он обыкновенно проповедовал, что любого грека, обвиненного в убийстве десяти людей, если он убьет сотню паломников, от прежнего обвинения в убийствах и от всех его грехов освободит».
Узнав о греческой измене, Фридрих безмерно разгневался. Он «сообщил об этом своему сыну Генриху <…> чтобы тот просил дозволения у Папы на Крестовый поход против Восточной Империи, по причине ее предательства и сношений с врагом. Папское дозволение не было дано<…>». Эта показательная история вероломства византийцев долго не забывалась на Западе.
Она, однако, не была первой. Так, в 1111 г., послы от византийского императора со схожими намерениями посетили багдадского султана Мухаммада I. Об этом в подробностях сообщают мусульманские историки:
«В том году посол от так называемого греческого царя прибыл с дарами, ценными подношениями и письмами, в которых выражалось желание напасть и покарать франков: мы могли бы объединиться, чтобы изгнать их из местностей, где они находились, но действовать предстояло не с той беспечностью, с какой мы выступали против них прежде, а, наоборот, приложив все усилия, внезапно напасть на них, пока их позиция не стала для нас опасной, а вред, какой они наносят, не достиг высшей точки. Грек добавлял, что он с оружием в руках помешал им пройти к мусульманским территориям через его государство, но если, дабы удовлетворить свое желание завоевания, они созовут огромную армию и отправят подкрепление к мусульманским землям, он будет вынужден в силу необходимости пощадить их, разрешить им пройти и помогать им во всех начинаниях и намерениях; поэтому он настойчиво предлагал заключить союз и соглашение, чтобы бороться против франков и изгнать их из этих мест». (Ибн аль?Каланиси. История Дамаска.)
«Правоверные мусульмане Багдада воспользовались прибытием византийского посольства, чтобы упрекнуть султана за медлительность, с какой он начинал священную войну:
„Значит, ты не боишься кары Аллаха, – кричали они султану, – ты допускаешь, чтобы аль?Мелик аль?Рум (правитель греков) с большим рвением выступал за ислам, ты ждешь, пока он отправит тебе посла и воодушевит тебя начать священную войну?“». (Ибн аль?Асир. Всеобщая история.)
Трудно сказать, насколько такое отношение греков к крестоносцам могло быть вызвано локальными дурными деяниями со стороны самих западных воинов (а они, разумеется, также имели место), а насколько – характерным отношением греков к инородцам, о котором российский историк А. П. Лебедев писал: «Нужно знать, как греки всегда презирали и гнушались всем тем, что лежало за пределами их благороднейшей, как им казалось, нации<…>». Во всяком случае, зная обо всем этом, можно лучше понять некоторые события дальнейшей истории и, может быть, даже допустить, что есть доля истины в следующих словах Пьера Виймара: «Участники четвертого крестового похода (1204 г.) сделали свои выводы из подобного поведения, быть может, трудные, но единственно возможные с логической точки зрения». Никоим образом не оправдывая событий 1204 г., все это может помочь нам лучше понять мысли и побуждения людей, в них участвовавших.
Фридрих I Барбаросса (ок.1125–1190), король Германии (с 1152), император Священной Римской Империи (с 1155). Из династии Штауфенов. Герцог Швабии (1147–52). Участвовал во II Крестовом походе. После смерти своего дяди Конрада III (1152) был избран королем Германии (1152), а Папа Адриан IV три года спустя провозгласил его императором (1155). Совершил пять походов в Италию (1154–55, 1158–62, 1163–64, 1166–68 и 1174–78), в результате которых многие города северной Италии признали его власть, но его поражение от Ломбардской лиги в битве при Леньяно (1176) восстановило status quo. В 1189 г. возглавил III Крестовый поход. Утонул в р. Салеф в Малой Азии.
Исаак II Ангел (1056–1204), император Византии (1185–95 и 1203–04). Основатель династии Ангелов. Пришел к власти в результате народного бунта против деспотии Андроника I (1185). Заключил выгодный для себя мир с Сицилией (1185). Все его правление прошло в подавлении мятежей в провинциях и войнах с Болгарией, окончившихся провозглашением ее независимости от империи. Во время последней болгарской компании, взбунтовавшееся войско провозгласило императором старшего брата Исаака II – Алексея Ангела, по приказу которого императора ослепили и заключили в темницу. Вновь вернулся на трон после бегства Алексея III во время первой осады Константинополя, разделив власть со своим сыном Алексеем IV. Умер вскоре после переворота Алексея Дуки.
Салах ад?Дин Юсуф ибн Айюб (1138–1193), султан Египта с 1171. Основатель династии Айюбидов. Полководец сирийского султана Нур ад?Дина, участвовал в освобождении Египта от крестоносцев (1164–69). Везир последнего фатимидского халифа в Египте (1169–71), после смерти которого сделался фактически независимым правителем Египта (султан с 1174). В 1174–86 гг. завоевал Сирию и часть Ирака. В 1187 г. Салах ад?Дин разбил крестоносцев в битве под Хиттином и в том же году захватил Иерусалим, что привело к организации III Крестового похода. По мирному договору 1192 г. за Иерусалимским королевством сохранилась только узкая береговая линия. Умер в Дамаске.
Carroll W. H. Op. cit. P. 130–133.
См., в частности: Brand Ch. M. The Byzantines and Saladin, 1185–1192: Opponents of the Third Crusade. Speculum. 1962 (Apr.). Vol. 37, № 2. P. 167–181. «С 1185 по 1192 г. союз с Саладином был краеугольным камнем византийской внешней политики» (Ibid. P. 178), в статье приведен текст писем Исаака Саладину, где он обещает всячески вредить крестоносному войску (Ibid. P. 175–176), одно из посольств Саладина привозит с собой отравленную пищу, чтобы ею причинять смерть крестоносному войску, есть свидетельства того, что она пускалась в ход (Ibid. P. 171–172).
Васильев А. А. История Византийской империи: От начала Крестовых походов до падения Константинополя. СПб, 2000. С. 93. Васильев там же (с. 94) подтверждает, что, несмотря на договор, заключенный представителем императора Исаака с Фридрихом, он действительно вступил в вероломный союз с Саладином.
См.: The History of the Crusades. Vol. I: The First Hundred Years / ed. by M. W. Baldwin. Madison, WI, 1969. P. 620; Виймар П. Крестовые Походы: Миф и реальность священной войны. СПб, 2006. С. 360; Ришар Ж. Латино?Иерусалимское королевство. СПб, 2002. С. 175.
Об этих двух фактах см.: Brand Ch. M. Op. cit. P. 170.
См., напр.: Васильев А. А. Указ. соч. С. 94
Это изложение содержится в письме Фридриха I Барбароссы своему сыну Генриху: Historia de expeditione Friderici imperatoris // MGH SS rer. Germ. N. S. T. 5. P. 48–49 (пер. цит. – Ф.Л. Моисеев). Общее содержание сообщения подтверждается и другими источниками – см.: Brand Ch. M. Op. cit. P. 167–181. В сообщении послов речь, по?видимому, идет о Патриархе Константинопольском Досифее – о нем см., напр.: Никита Хониат. История со времени царствования Иоанна Комнина. СПб, 1862. Т. 2. С. 65–70. Досифей был личностью, конечно, сомнительной, и возведен на константинопольскую кафедру был фактически с нарушением канонов – хотя видимым образом все канонические формальности были соблюдены согласно процедуре, созданной Антиохийским Патриархом Феодором Вальсамоном, великим греческим канонистом. Хониат пишет, что Досифей вел свой род от некоего венецианца. Так или иначе, в это время патриарх Досифей стоял во главе греческой Церкви (впрочем, это не единственный в православной истории патриарх поместной Церкви «инородного» происхождения). Это, однако, мог быть и Патриарх Константинопольский Никита II Мунтан (именно так героя сообщений послов идентифицировали авторы «The History of the Crusades» (The History of the Crusades. Vol. II: The Later Crusades, 1189–1311 / ed. by R. L. Wolff and H. W. Hazard. Madison, WI, 1969. P. 103) или Леонтий Феотокрит . Об этой своеобразной «индульгенции» за убийство крестоносцев известно нам только из этого источника – сообщение послов, однако, может быть признано точным во всех других деталях – заключение договора с Саладином, его послы в Константинополе; нет оснований поэтому сомневаться в точности и этой любопытной детали
Мы не рассматриваем (как это случалось с некоторыми историками) события IV Крестового похода в качестве прямого следствия или результата описанных выше событий. Однако, они, несомненно, составляли часть фона отношений между Византией и Западом, о которой часто предпочитают умалчивать.
ЧЕТВЕРТЫЙ КРЕСТОВЫЙ ПОХОД. ВЗЯТИЕ КРЕСТОНОСЦАМИ КОНСТАНТИНОПОЛЯ.
Эпоха крестовых походов производит неизгладимое впечатление и столетия волнует воображение людей. Походы стали олицетворением всей средневековой эпохи. Крестовые походы – это авантюра мировой истории.
Четвертый Крестовый поход (1199–1204) занимает особое место в истории восточных войн европейского рыцарства. Некоторые западные ученые считают его неким историческим недоразумением, парадоксом, и это имеет под собой определенные формальные основания: ведь поход этот, преследуя целью освобождение "святых мест" от мусульманского владычества, обернулся в конечном счете разгромом Византии и образованием на ее месте Латинской империи - государства крестоносцев, еще одного в ряду созданных ими на Востоке ранее.
С конца XII века римский папа Иннокентий III (1198 – 1216), при котором папство достигло наибольшего влияния в странах Западной Европы, вновь начал проповедь крестовых походов, используя все свое красноречие. Во Францию, Германию, Англию, Италию, Венгрию и в другие страны в августе - сентябре 1198 г. были направлены велеречивые послания, в которых он скликал всех "верных" выступить на защиту Святой земли. Для сборов предоставлялся срок в полгода – до марта 1199 г. К лету 1999 г. те, кто задумал отплыть за море, и те, кто положил отправиться сухим путем, должны были сойтись в гаванях Южной Италии и Сицилии.
Тотчас были приняты конкретные меры по подготовке к Крестовому походу - религиозно-практические, финансовые и дипломатические.
Крестоносное движение осуществлялось в двух направлениях: в Переднюю Азию и в Прибалтику.
Четвертый крестовый поход – предприятие по составу своих участников и руководителей преимущественно французское, хотя в нем также принимали участие итальянские и германские феодалы. В подготовке и проведении Четвертого крестового похода велика роль Жоффруа де Виллардуэна – маршала Шампани. Он вел переговоры с Венецией, добиваясь предоставления флота крестоносцам, он предложил кандидатуру Бонифация Монферратского на должность командующего войсками, немалые усилия предпринял он, чтобы скоординировать действия отдельных рыцарских отрядов.
Иннокентий III объявил о самом широком отпущении грехов всем участникам Крестового похода. Крестоносцев освободили от всех налогов, "их личность и достояние, по принятии креста, находятся под покровительством блаженного Петра и нашим собственным".
Папу весьма серьезно беспокоила и финансовая сторона предприятия. В течение трех лет на цели похода церковные служители должны были выделять 1/20 часть доходов, а папа римский и кардиналы – 1/10 часть.
Феодальных магнатов, как и прежде, толкали к заморским авантюрам совсем не благочестивые, а вполне земные заботы и помыслы: они хлопотали о собственном благополучии, о сохранении своих владений и, конечно, об их приумножении путем захватов на Востоке. Захватнические побуждения руководили в основном и массой рыцарей.
К лету 1200 г. во Франции собралось внушительное по тем временам войско, готовое отправиться за море. Поход было решено начать из Венеции, поскольку там имелся хороший флот. Баронская верхушка признала верховным военачальником феодальных ополчений 22-летнего графа Тибо III Шампанского.
Затем в Компьене были отобраны шесть знатных рыцарей, которых направили послами в Венецию. Им предстояло договориться с венецианским правительством о переправе крестоносцев.
В начале XIII века дожем (правителем) Венецианской городской республики был Энрико Дандоло (1192 – 1205) – 80-летний старик, энергичный и хитрый правитель.
В начале апреля 1201 г. в результате нескольких встреч с Энрико Дандоло был подписан договор, по которому Венеция на определенных условиях согласилась предоставить крестоносцам корабли. Подписание этого договора – ответственный эпизод в истории Крестового похода. М.А. Заборов полагал, что именно тогда в Венеции и была изготовлена главнейшая пружина этого предприятия, которая позже, распрямившись, отбросила крестоносцев далеко в сторону от Святой земли.
Согласно договору Венеция обязалась предоставить суда для переправы 4,5 тыс. рыцарей и стольких же коней, 9 тыс. оруженосцев, 20 тыс. пехотинцев, обеспечить их кормом в течение 9 месяцев. Сверх того "из любви к Богу" Венеция принимала обязательство сама (т.е. за собственный счет) снарядить еще 50 вооруженных галер. Крестоносцы же, со своей стороны, брались уплатить Венеции за услуги 85 тыс. марок серебром. Уплату следовало произвести в рассрочку, четырьмя взносами, последний платеж - не позднее апреля 1202 г. Венеция выговорила для себя также половинную долю всего, что будет завоевано крестоносцами с помощью ее флота и военных сил - на суше или на море. С чисто коммерческой точки зрения условия эти были весьма выгодными для Венеции: ее купцы никогда не действовали наобум, все было рассчитано и подсчитано заранее.
Дандоло распорядился перевезти крестоносцев на один из венецианских островов, а затем, отведя свои корабли, предложил уплатить деньги по договору. Крестоносцы смогли внести только 51 тысячу марок. Тогда венецианцы предложили возместить недостающую сумму военными услугами: захватить город Задар (Зара). Задар – торговый конкурент венецианцев, находившийся под властью христианского венгерского короля. Крестоносцы согласились на это предложение. Задар был захвачен.
Почему и каким образом крестоносцы попали в безвыходную зависимость от Венеции? Жоффруа де Виллардуэн причину этого видел в стечении неблагоприятных случайностей, а именно:
смерть сеньоров, со смертью которых многие отказались от крестового обета (кончина графа Тибо III Шампанского);
отступничество рыцарей, отплывших из Марселя в Сирию. Это была серьезная потеря для войска – и в людях, и в материальных ресурсах, поскольку на кораблях находилось множество рыцарей, припасы и ценности;
внутри войска крестоносцев имелись люди, стремившиеся его расколоть (они отказались произвести дополнительную выплату венецианцам, когда обнаружилось, что собранные суммы не покрывают задолженности; они мешали тем, кто готов был в счет долга отдать все, лишь бы поход состоялся).
Многие крестоносцы восстали против завоевания Зары – христианского города. Их поддерживал и папа римский, который напоминал крестоносцам значение и цели крестового похода. Папа упрекал венецианцев в том, что они вовлекли крестоносцев в несправедливую войну; в своих письмах он убеждал рыцарей раскаяться в своих действиях и исправить ущерб, нанесенный жителям Зары. Но венецианцы не отступили, а французские бароны отправили в Рим депутатов, чтобы испросить прощение папы. Иннокентий III дал им отпущение грехов и благословил, а также просил их направиться в Сирию.
Следующая цель для венецианцев – Константинополь. Незадолго до вышеуказанных событий в Византии в результате дворцового переворота был низвергнут император Исаак II Ангел. Его сын Алексей сумел добраться до крестоносцев на остров Корфу и с помощью Дандоло смог убедить их двинуться в Константинополь за огромное вознаграждение (200 тысяч марок серебром). Также Алексей обещал помочь крестоносцам в войне с Эйюбитами, до конца своей жизни содержать на жалованье в Святой Земле 500 воинов, а также содействовать подчинению греческой церкви католической вере. Это было чрезвычайно заманчиво для крестоносцев. Это обещало выгоды и крестоносцам, и папе римскому.
В начале 1203 года предводители крестоносцев вошли в сговор с византийским царевичем Алексеем об оказании помощи его отцу и ему в восстановлении на константинопольском престоле.
Перед походом на Константинополь лагерь крестоносцев раздирали горячие споры: следует ли идти на это дело? Большинство были настроены отрицательно в отношении плана главарей. Значительная часть крестоносцев решила отделиться от основных сил чтобы избежать войны с Византией, на что рыцарей подталкивали их главные предводители вкупе с венецианским дожем Энрико Дандоло. Бароны – главари вынуждены были униженно, со слезами умолять ратников, готовых уйти прочь, остаться с ними.
Когда папа узнал о намерении крестоносцев направиться в Константинополь, он стал обвинять их, лишил своего благословения и угрожал им Божиим гневом. Но крестоносцы считали, что своими победами они оправдаются в глазах папы. Предостережения папы от дальнейших нападений на христианские государства (в особенности на Византийскую империю) остались безуспешными.
«Пилигримы» отправились к византийской столице с самыми благими намерениями, как описывал Жоффруа де Виллардуэн: «восстановить справедливость» и после этого, пополнив запасы продовольствия и опираясь на финансовую поддержку восстановленных в правах императоров, идти дальше, на Восток.
Но все получилось по-иному: восстановленные на константинопольском престоле государи не выполнили своих денежных обязательств, как было уговорено, хотя Исаак II , заняв престол, подтвердил эти финансовые обязательства, зафиксированные и в договоре с крестоносцами, подписанном его сыном царевичем Алексеем.
С этой «несправедливостью» тоже нельзя было мириться и пришлось, предварительно бросив по-рыцарски вызов Алексею IV , брать Константинополь силой.
Такой поворот оказался неизбежным, поскольку в Константинополе произошла смена правительства: перспективы урегулирования конфликта с Византией ликвидировались. Алексей IV был смещен и убит Алексеем V Дукой.
В глазах крестоносцев поступок Алексея V был тягчайшим преступлением. Было решено начать войну против Константинополя.
Византийская столица подверглась осаде и 12 апреля 1204 года была взята. Крестоносцы подвергли Константинополь невероятному разграблению.
Византийский летописец Никита Акоминат оставил описание разгрома храма святой Софии, в котором говорится, что красивейшие налои были разрублены на куски и разделены между воинами. Для вывоза серебра, золота и сосудов в храм согнали мулов и лошадей. Животные пугались блестящего пола и не хотели входить, но крестоносцы били их и оскверняли их кровью священный пол храма.
Новгородский летописец повествует о том, что на восходе солнца крестоносцы вошли в церковь святой Софии, ободрали двери, рассекли серебряный амвон; иконостасы и кресты разрубили; ободрали драгоценные камни и жемчуг. Было разграблено множество церквей, многие монахи и монахини были ограблены, некоторые из них избиты.
Жоффруа де Виллардуэн так описал захват и разгром Константинополя: в городе полыхали пожары; крестоносцы разошлись по городу и собирали добычу: золото, серебро, сосуды, драгоценные камни, бархат, шелковые ткани, меха – добыча была велика. Ж. де Виллардуэн свидетельствует о том, что в течение многих веков не находили столько добычи в одном городе.
Патриарх бежал из Константинополя. Все богатые люди превратились в нищих.
Папа Иннокентий III , узнав об этих событиях, направил письмо маркизу Монферратскому, в котором обвинял его в том, что рыцари устремились на завоевание Константинополя, предпочитая земные блага небесным. Как отмечал папа римский, вина крестоносцев отягчается тем, что никому не было пощады: ни служителям церкви, ни женщинам, ни старикам и детям. Также папа выдвинул в адрес маркиза обвинения в разграблении храмов (особенно собора святой Софии). В послании папа сетует, что после этого вряд ли греческая церковь сделает разворот в сторону католичества, видя со стороны латинян лишь изуверства и «дела дьявольские».
Никита Хониат писал, что жители Константинополя вышли навстречу крестоносцам с крестами и святыми изображениями Христа, но это не смягчило и не укротило захватчиков. Топтались иконы, мощи святых были выброшены. На улицах плач, вопли и стенания. Западные войска «беззаконничали», никому не оказывали снисхождения. Захватчики каждый день пьянствовали и объедались, время проводили в бесчестных забавах и непотребствах. Автор назвал крестоносцев варварским народом, который невозможно умилостивить.
Маркиз Монферратский и другие предводители крестоносцев подписали договор о разделе византийского наследства, которое они уже видели в своих руках. В этом документе были подробно разработаны условия дележа будущей добычи – движимого имущества, земель и власти в том новом государстве, которое западные сеньоры задумали основать на месте Византии. Венецианцы позаботились прежде всего о том, чтобы приумножить свои старые торговые привилегии и обеспечить себе львиную долю – три четверти всей добычи, остальные крестоносцы должны были по договору удовольствоваться одной четвертой.
В 1204 году западные варвары, действовавшие под прикрытием креста, уничтожали не только памятники искусства, но и богатейшие константинопольские книгохранилища: безграмотные и невежественные рыцари, не задумываясь, швыряли в костры сотни книг.
Дикие бесчинства крестоносцев резко контрастировали со сравнительно сдержанным поведением мусульманских завоевателей в отношении христианских святынь на Востоке. Даже сарацины, по словам Никиты Хониата, бывали более милосердны. Погромы рыцарей Креста в византийской столице побили все рекорды вандализма. Католические завоеватели опустошили город, как никто. Массовое уничтожение веками накопленных культурных ценностей, совершенное в Константинополе рыцарями и церковниками, нанесло серьезный ущерб европейской цивилизации. Византийская столица никогда уже не смогла оправиться от последствий нашествия латинских крестоносцев.
Захвату Византии рыцарями Креста посвящено множество книг, статей, публикаций. В этих работах выдвинуты самые разнообразные версии относительно тех факторов, под воздействием которых Крестовый поход изменил свое направление. Религиозная оболочка оказалась в этом предприятии полностью разорванной. Крестоносцы, двинувшиеся против мусульманского Египта, в итоге захватили христианское государство – Византийскую империю, разорили дотла ее столицу и довольствовались этим, забыв об освобождении Святой земли.
Каким образом получилось, что Крестовый поход против Египта превратился в грабительский поход против Византии? Предположения выдвигались и выдвигаются различные: случайное, непредвиденное стечение роковых обстоятельств; преднамеренные действия участников похода (венецианские купцы; руководители похода; вмешательство политических сил, действовавших и из-за кулис, и изнутри, которые толкнули крестоносцев на константинопольскую авантюру).
Таким образом, вопрос о причинах, по которым Четвертый Крестовый поход принял новое направление и закончился разгромом Константинополя, является запутанным.
После разграбления Константинополя крестоносцы решили обосноваться на завоеванной территории, отказавшись от похода на Иерусалим. Около половины византийских владений на Балканском полуострове было захвачено. Здесь крестоносцы основали Латинскую империю.
Прикрываясь лозунгом «освобождения гроба господня», крестоносцы преследовали грабительские интересы, уничтожая и мусульманские, и христианские города и церкви. Во главе церкви в Византии был поставлен Константинопольский патриарх – представитель католической церкви, который стремился навязать местному населению католическую веру.
Наибольшую выгоду от завоевания Византии получила Венеция:
Она захватила значительную часть византийских владений: важнейшие береговые пункты в Южной и Восточной Греции, предместья Константинополя, остров Крит и другие острова;
Имея выход в Черное море, венецианцы постарались вытеснить с территории Балканского полуострова своих торговых соперников – генуэзских купцов;
В самом Константинополе венецианцы заняли особый квартал.
Латинская империя просуществовала недолго – она пала в 1261 году. Вновь была восстановлена Византийская империя, которая больше никогда не смогла вернуть прежнего могущества.
Список литературы
Васильев А.А. История Византийской империи. В 2 т. Т. 2. От крестовых походов до падения Константинополя// http:// www .azbyka.ru
Виймар П. Крестовые походы: Миф и реальность священной войны. СПб.: Евразия, 2008. – 383 с.
Виллардуэн Ж. де. Завоевание Константинополя. М.: Наука, 1993. – 300 с.
Всемирная история: В 24 т. Т. 8. Крестоносцы и монголы/А.Н. Бадак, И.Е. Войнич, Н.М. Волчек и др. – Мн.: Литература, 1998. – 528 с.
Куглер Б. «История Крестовых походов». Ростов-на-Дону: Феникс, 1995. – 243 с.
Джонатан Р.-С. История Крестовых походов// http://modernlib.ru.
Заборов М.В. История Крестовых походов в документах и материалах//http://coollib.com.
Заборов М.А. Крестоносцы на Востоке. М.: Главная редакция восточной литературы изд-ва «Наука», 1980. – 320 с.
Заборов М.А. «Завоевание Константинополя» Ж. де Виллардуэна и историческая мысль Средневековья/Статья в книге Виллардуэна Ж. де. Завоевание Константинополя. М.: Наука, 1993. С.
Мишо Г. История Крестовых походов. Репринтное издание. Издательство «Новый Акрополь» при содействии фирмы «Бронт – ЛТД». Киев, 1995. – 232 с.
Никита Хониат. История// http://www.hist.msu.ru.
Осокин Н.А. История средних веков. М.: АСТ, Минск: Харвест, 2008. – 672 с.
Письмо папы Иннокентия III маркизу Монферратскому//История Средних веков. Хрестоматия. Пособие для учителя. В 2 ч. Ч. 1. (V – XV века)/Сост. В.Е. Степанова, А.Я. Шевеленко. – М.: Просвещение, 1988. – С. 233 – 234.
Послание папы Иннокентия III о Крестовом походе (1198 г.)//История Средних веков. Хрестоматия. Пособие для учителя. В 2 ч. Ч. 1. (V – XV века)/Сост. В.Е. Степанова, А.Я. Шевеленко. – М.: Просвещение, 1988. – С. 229 – 230.
Савчук В.С. Крестовые походы: религиозные идеалы и воинственный дух//Вступительная статья к книге Б. Куглера «История Крестовых походов». Ростов-на-Дону: Феникс, 1995. – С. 3 – 23.
Успенский Ф.И. История Крестовых походов//http://dugward.ru
Взятие Константинополя крестоносцами
Падение Иерусалима повергло Европу в траур. Было ясно, что для возвращения «святого города» требуются серьезные усилия. Ответом стала организация новых крестовых походов. Третий поход, 1189–1192 годов, принес некоторый успех – крестоносцам удалось отвоевать важную крепость Акру. Но главная задача не была выполнена – Иерусалим оставался в руках мусульман. И в начале XIII века властный римский папа Иннокентий III организует еще один, четвертый крестовый поход. Цель его была очевидна, но закончился этот поход совсем не так, как предполагали его организаторы и сами участники…
Подготовка к походу длилась несколько лет. Она началась еще в 1198 году, но лишь весной 1202 года пилигримы начали отправляться из своих земель. Местом сбора была объявлена Венеция, так как планировалось отправиться в Святую землю морским путем. Однако к августу 1202 года в Венеции собралась только третья часть тех сил, которые должны были участвовать в походе. Вместо тридцати пяти тысяч, которых венецианцы обязывались перевезти по договору, на острове Лидо под Венецией сошлось от одиннадцати до тринадцати тысяч человек. Между тем Венеция потребовала выплаты всей оговоренной суммы за транспортировку (восемьдесят пять тысяч марок серебра, то есть около сорока тонн), хотя теперь такое количество кораблей было уже не нужным. Естественно, всю сумму собрать не удалось: таких денег у этой относительно небольшой части крестоносного войска просто не было. Дважды объявлялся сбор средств, и все же тридцати четырех тысяч марок не хватило. И тогда венецианцы предложили «выход» из положения.
В качестве компенсации за недостающую сумму крестоносцам было предложено принять участие в походе на город Задар – крупный порт на Адриатическом море, который уже давно являлся торговым конкурентом Венеции. Существовала, правда, одна маленькая неувязка – Задар был христианским городом, и война с ним никак не соотносилась с борьбой за веру. Но, оказавшись в безвыходном положении, крестоносцы были вынуждены согласиться на венецианские предложения. И в октябре 1202 года гигантский флот из двухсот двенадцати судов отплыл к Задару. Задар был сравнительно небольшой крепостью и долго сопротивляться такой силе не смог. 24 ноября город капитулировал.
Однако эта задержка под Задаром привела к тому, что крестоносцам пришлось здесь зазимовать – в те времена по Средиземному морю зимой не плавали. И в этот момент, в январе 1203 года, к крестоносцам прибыли послы от царевича Алексея, сына свергнутого византийского императора Исаака Ангела.
Прибыв в Задар, послы делают крестоносным вождям ошеломляющее и очень заманчивое предложение. Пилигримов просят отправиться к Константинополю и военной силой помочь вернуться на престол императору Исааку или его наследнику Алексею. За это от лица Алексея они обещают выплатить крестоносцам умопомрачительную сумму в двести тысяч марок серебром, снарядить десятитысячную армию для помощи крестоносцам в Святой Земле и, кроме того, содержать на византийские деньги большой отряд из пятисот рыцарей. А самое главное, царевич Алексей обещает вернуть Византию в лоно католической церкви, под власть папы римского. Перед такими посулами крестоносцы устоять не смогли. В мае 1203 года вся венецианско-крестоносная рать погрузилась на корабли и двинулась к Константинополю.
Прибыв под Константинополь, крестоносцы потребовали открыть ворота «законному императору Алексею». Однако византийцы, по количеству кораблей легко оценив незначительность сил крестоносцев (а их число едва ли превышало десять тысяч, защитники города могли выставить много больше), отказались это сделать. 2 июля, уяснив, что дальнейшие переговоры бессмысленны, крестоносцы начали высадку у стен Константинополя. Началась его первая осада. Здесь «Христовым воинам» сразу улыбнулась удача. Воспользовавшись нерасторопностью греков, они смогли захватить крепость Галату на противоположном от Константинополя берегу бухты Золотой Рог. Это отдало им в руки всю Константинопольскую гавань и позволило прекратить подвоз морским путем войск, боеприпасов и продовольствия осажденным. Затем город был окружен и с суши, причем крестоносцы построили укрепленный лагерь, что сослужило им немалую службу. Вскоре была разбита знаменитая железная цепь, преграждавшая путь в бухту, и венецианские суда вошли в гавань Золотой Рог. Таким образом, Константинополь был осажден и с моря, и с суши.
В течение десяти дней с 7 по 16 июля крестоносцы вели подготовку к штурму города. 17 июля наступил решающий день. С суши константинопольские стены были атакованы французскими крестоносцами во главе с Балдуином Фландрским; с моря на приступ двинулись венецианцы под предводительством Энрико Дандоло. Атака Балдуина вскоре захлебнулась, натолкнувшись на ожесточенное сопротивление императорских варягов, но нападение венецианцев оказалось довольно успешным. Ведомые бесстрашным слепым стариком, который лично возглавил штурм, итальянские моряки доказали, что умеют воевать не только на море. Им удалось захватить сначала одну башню, а затем еще несколько, и даже ворваться в город. Впрочем, их дальнейшее наступление застопорилось; а вскоре ситуация изменилась настолько, что заставила венецианцев отступить из города и даже оставить уже завоеванные башни. Виной тому было критическое положение, в котором оказались французские пилигримы.
После того как была отбита атака с суши, константинопольский базилевс Алексей III наконец решился нанести удар по крестоносцам. Он вывел из города почти все свои войска и двинулся на французский лагерь. Французы, однако, были к этому готовы и заняли позицию у укрепленных палисадов. Войска сблизились до расстояния арбалетного выстрела и… византийцы остановились. Несмотря на свое огромное численное превосходство, греческая армия и ее не уверенный в себе полководец опасались перейти в решительное наступление, зная, что в поле франки очень сильны. Несколько часов оба войска стояли друг против друга. Греки надеялись выманить крестоносцев подальше от прочных укреплений лагеря, те же с ужасом ждали неизбежной, как им казалось, атаки. Ситуация для крестоносцев была по-настоящему критической. Судьба греческой империи, судьба крестового похода и всего крестоносного движения решалась здесь, в этом многочасовом молчаливом противостоянии.
Нервы дрогнули у Алексея III. Так и не осмелившись идти на приступ, он дал приказ к отступлению в Константинополь. В ту же ночь византийский базилевс бежал из города, прихватив с собой несколько сот килограммов золота и драгоценностей. В Константинополе же бегство императора было обнаружено утром следующего дня и вызвало настоящий шок. Город, безусловно, был способен обороняться еще долго, но дезертирство базилевса окончательно сломило решимость византийцев. Верх взяли сторонники примирения с франками. Был торжественно освобожден из тюрьмы и восстановлен на престоле слепой Исаак Ангел. Сразу же с сообщением об этом были отправлены послы к крестоносцам. Эта весть вызвала небывалое ликование в войске пилигримов. Неожиданный успех объяснялся не иначе как Господним промыслом – ведь армия, еще вчера стоявшая на краю гибели, сегодня могла праздновать победу. Руководитель похода Бонифаций Монферратский отправляет послов к Исааку Ангелу с требованием подтвердить условия договора, подписанного его сыном. Исаак пришел в ужас от непомерности требований, но, находясь в безвыходном положении, был вынужден подтвердить договор. А 1 августа в торжественной обстановке был коронован царевич Алексей, ставший соправителем своего отца под именем Алексея IV. По существу, поставленная задача была выполнена.
Но поставленный император теперь отнюдь не спешит расплатиться с крестоносцами, да, по сути, и не имеет такой возможности, ведь казна уплыла с Алексеем III. Еще меньшее воодушевление вызывает у него данное сгоряча обещание подчинить православную церковь римскому папе, тем более что об этом обещании стало известно в народе. Чувствуя шаткость своей позиции, он обещает, обещает… и все заканчивается 25 января 1204 года. В этот день в Константинополе вспыхнуло яростное восстание. Во главе его стояли, главным образом, монахи. В течение трех дней весь город, за исключением императорских дворцов, находился в руках повстанцев. В этих условиях византийская верхушка, опасаясь уже за собственную жизнь, решилась на государственный переворот – с целью успокоить население. В ночь на 28 января императорский советник Алексей Дука, по прозвищу Мурзуфл, арестовывает Алексея IV и бросает его в тюрьму. На следующий день Мурзуфла коронуют как базилевса ромеев. Старый Исаак, получив известие об аресте сына и коронации узурпатора, не выдерживает потрясения и умирает. Через несколько дней по приказу Мурзуфла убивают и Алексея IV.
Казалось, что для крестоносцев все на этом кончено, поскольку Мурзуфл был яростным врагом католиков и имел неоспоримо большие силы. Тем не менее события развернулись иначе. Мурзуфл попытался разбить один из крупных отрядов крестоносцев, в поисках пропитания далеко оторвавшийся от своих. Однако бой, несмотря на большое численное превосходство греков, закончился их полным разгромом. Сам новоиспеченный базилевс едва спасся, но была потеряна одна из величайших святынь империи – икона с изображением Богоматери, написанная, по преданию, евангелистом Лукой.
Тяжелое поражение и утрата святынь очень сильно ударили по боевому духу защитников Империи. В свою очередь, крестоносцы воодушевились этой победой и, вдохновляемые фанатично настроенным духовенством, решились на борьбу до победного конца. В марте состоялся совет руководителей похода, на котором было решено штурмовать Константинополь. Мурзуфл как цареубийца подлежал казни, а нового императора крестоносцы должны были выбрать из своей среды.
9 апреля, после тщательной подготовки, начался штурм. На этот раз он производился только с кораблей, на которые загодя были установлены осадные орудия и штурмовые мостки и лестницы. Однако византийцы хорошо подготовились к обороне, и подошедшие корабли были встречены греческим огнем и градом огромных камней. И хотя крестоносцы проявили немалое мужество, атака вскоре полностью захлебнулась, а изрядно потрепанные корабли вынуждены были отойти к Галате.
Тяжелое поражение вызвало сильное смятение в крестоносном воинстве. Пошли слухи, что это сам Бог наказывает за грехи паломников, до сих пор не выполнивших святой обет. И здесь свое веское слово сказала церковь. В воскресенье, 11 апреля, состоялась всеобщая проповедь, на которой многочисленные епископы и священники разъяснили паломникам, что война со схизматиками – врагами католической веры – дело святое и законное, а подчинение Константинополя апостольскому престолу – великое и благочестивое деяние.
Вмешательство церкви помогло. На следующий день крестоносцы с небывалым воодушевлением вновь двинулись на приступ. Однако и защитники города, вдохновленные победой 9 апреля, не собирались сдаваться, а в крестоносном войске ощущалась нехватка осадных машин, потерянных при первом штурме. Судьбу приступа решил случай. Один из самых мощных кораблей шальным порывом ветра прибило прямо к башне, и смелый французский рыцарь Андре Д?Юрбуаз смог взобраться на ее верхний ярус и в яростной схватке сумел оттеснить его защитников на нижние этажи.
Почти тут же ему на помощь пришло еще несколько человек; корабль был накрепко привязан к башне, и после этого ее захват стал лишь вопросом времени. А взятие этого мощного укрепления позволило высадить под стену большой отряд со штурмовыми лестницами. После кровавого боя этой группе удалось овладеть еще несколькими башнями, а вскоре она захватила и ворота. В результате этого исход штурма был предрешен, и к вечеру 12 апреля франки овладели почти четвертой частью Константинополя. Алексей V Мурзуфл бежал из города, бросив его защитников на произвол судьбы, но не забыв, между прочим, прихватить казну.
Судьба же византийской столицы теперь была, увы, предрешена. Утром 13 апреля крестоносные отряды, не встречая на своем пути никакого сопротивления, расползлись по всему городу, и начался повальный грабеж. Невзирая на призывы вождей соблюдать дисциплину и беречь если не имущество, то хотя бы жизнь и достоинство греков (призывы, впрочем, весьма лицемерные, ибо сами вожди показали себя первейшими из бандитов), «солдаты Христа» решили воздать себе за все лишения, перенесенные за время зимней лагерной жизни. Крупнейший город мира был подвергнут небывалому доселе опустошению и разгрому. Многочисленные константинопольские церкви были ограблены до основания, алтари были разнесены на куски, а священные сосуды здесь же, на месте, переплавлялись в слитки. Жертвами разбоя стали и дома богатых горожан, и сами их жители, которых пытками и угрозой смерти заставляли отдавать припрятанные сокровища. Не отставали от солдат и католические священники и монахи, которые особенно рьяно охотились за важнейшими христианскими реликвиями, а их в городе за девять веков было собрано немало.
Захваченные сокровища были неисчислимы. Даже те «трофеи», которые через несколько дней удалось собрать в одном из охраняемых монастырей для последующего дележа, оценивались не менее чем в четыреста тысяч марок серебром. Но еще больше было расхищено, прилипло к алчным рукам графов и баронов. Не забыли о себе и главные вожди похода, и папа, претендующий на десятину Современные историки считают, что общая стоимость добычи, захваченной крестоносцами, превышала миллион марок серебром, а может быть, достигала и двух миллионов. Таким образом, она превысила ежегодный доход всех стран Западной Европы, вместе взятых! Естественно, после такого разгрома Константинополь уже никогда не оправился, а восстановленная только в 1261 году Византийская империя оставалась лишь бледной тенью когда-то великой мировой державы.
Данный текст является ознакомительным фрагментом. Из книги Армия, которую предали. Трагедия 33-й армии генерала М. Г. Ефремова. 1941–1942 автора Михеенков Сергей ЕгоровичГлава 8 Взятие Боровска Далеко ли немцы ушли от Наро-Фоминска? Прорыв к Боровску. Окружение Боровского гарнизона. Приказы Жукова и распоряжения Ефремова. Прорывы и окружения вместо фронтальных атак. 93, 201 и 113-я стрелковые дивизии блокируют Боровск. Штурм. Зачистка.
Из книги Великие полководцы и их битвы автора Венков Андрей ВадимовичВЗЯТИЕ КОНСТАНТИНОПОЛЯ ТУРКАМИ (1453 г.) Византийская империя, наследовавшая в основном территорию, столицу и население Восточной Римской империи, в XV в. находилась в состоянии упадка. Она являла собой очень небольшое государство, власть которого распространялась лишь на
Из книги История завоевания Константинополя автора Виллардуэн Жоффруа деГлава 9. Первая осада Константинополя (5–17 июля 1203 года) И вот настал назначенный день. Все рыцари со своими боевыми конями поднялись на борт транспортов, все были в полном вооружении, с опущенными забралами шлемов, а кони под седлами и в чепраках. Воины же более низшего
Из книги Все Кавказские войны России. Самая полная энциклопедия автора Рунов Валентин АлександровичГлава 11. Призыв к оружию (ноябрь 1203 – февраль 1204 года) Император Алексей очень много времени провел в путешествии по империи; фактически его не было до Дня святого Мартина. Возвращение встретили с большой радостью. Длинная кавалькада знатных греков и дам выехала за город
Из книги Сталин и бомба: Советский Союз и атомная энергия. 1939-1956 автора Холловэй ДэвидГлава 12. Вторая осада Константинополя (февраль–апрель 1204 года) А теперь я оставлю армию, стоящую лагерем у Константинополя, чтобы поведать о тех, кто отправился в другие гавани, и о фламандском флоте, который перезимовал в Марселе. Как только установилась теплая погода,
Из книги Великие битвы. 100 сражений, изменивших ход истории автора Доманин Александр АнатольевичГлава 13. Избрание императора (апрель–май 1204 года) Тогда по всему войску от имени маркиза Монферратского, предводителя армии, от имени сеньоров и от имени дожа Венеции провозгласили, чтобы под страхом отлучения от церкви все добро было собрано воедино, как о том было
Из книги Противостояние автора Ченнык Сергей ВикторовичГлава 14. Кольцо напряженности (май–сентябрь 1204 года) Император Мурзуфлус отдалился от Константинополя не дальше чем на четыре дня пути. Он захватил с собой жену и дочь Алексея III, брата императора Исаака, который еще раньше бежал из города. Теперь тот вместе со своими
Из книги Суворов автора Богданов Андрей ПетровичГлава 15. Война против греков (октябрь 1204 – март 1205 года) Теперь в империи приступили к разделу земель. Венецианцы получили свою долю, а французы – свою. Но едва только каждый узнавал, какая земля ему досталась, как жадность, царящая в мире, которая причиняла столько зла, не
Из книги Кавказская война. В очерках, эпизодах, легендах и биографиях автора Потто Василий АлександровичВзятие Ведено После ухода Муравьева-Карского наместником Кавказа и командующим находившимися там войсками, как и следовало ожидать, стал князь А.И. Барятинский. К тому времени Александру Ивановичу исполнился 41 год. Он был одним из самых молодых «полных» генералов
Из книги У истоков Черноморского флота России. Азовская флотилия Екатерины II в борьбе за Крым и в создании Черноморского флота (1768 - 1783 гг.) автора Лебедев Алексей Анатольевич1204 Гарелов М.М. Откуда угроза. С. 27–31.
Из книги Разделяй и властвуй. Нацистская оккупационная политика автора Синицын Федор ЛеонидовичПадение Константинополя 1453 год В 1451 году умирает победитель при Варне, султан Мурад II. Новым султаном становится 19-летний Мехмед II. Едва взойдя на престол, Мехмед дал клятву, во что бы то ни стало завоевать Константинополь. А сделать это было совсем непросто, ведь
Из книги автора1204 Скрицкий Н.В. Русские адмиралы - герои Синопа. М., 2006 г. С.
Из книги автораКУБАНСКОЕ ВЗЯТИЕ Нерешительная политика наступлений и отступлений в отношении Турции провалилась. Сохраненное на карте Крымское ханство и подданная ему Ногайская орда в Закубанье бурлили мятежами. Весной 1782 г. Екатерина Великая вынуждена была вновь ввести войска в
Из книги автораV. ВЗЯТИЕ АНАПЫ В то время как на главном театре войны Паскевич только еще готовился к походу, вдали, на берегах Черного моря, совершилось другое событие, весьма важное для дальнейших судеб войны в Азиатской Турции, – перед русскими войсками пала Анапа, этот оплот
Из книги автора1204 Мэхэн А.Т. Влияние морской силы на Французскую революция и империю. Т. 2. С.
Из книги автора1204 РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 125. Д. 253. Л. 113об.
В 1204 году средневековый мир потрясло взятие Константинополя крестоносцами. Армия западных феодалов отправилась на восток, желая отбить у мусульман Иерусалим, а в итоге захватила столицу христианской Византийской империи. Рыцари с небывалой жадностью и жестокостью разграбили богатейший город и практически уничтожили прежнюю греческую державу...
Фото: «Взятие Константинополя крестоносцами» (Делакруа, 1840)
Эпохальное для современников взятие Константинополя в 1204 году произошло в рамках Четвертого крестового похода, который организовал папа римский Иннокентий III, а возглавил феодал Бонифаций Монферратский. Город был захвачен вовсе не мусульманами, с которыми давно враждовала Византийская империя, а западными рыцарями. Что заставило их атаковать средневековый христианский мегаполис? Еще в конце XI века крестоносцы впервые отправились на восток и отвоевали у арабов священный город Иерусалим. На протяжении нескольких десятилетий в Палестине существовали католические королевства, которые так или иначе сотрудничали с Византийской империей.
В 1187 году эта эпоха осталась в прошлом. Мусульмане отвоевали Иерусалим. В Западной Европе организовали Третий крестовый поход (1189-1192), однако он закончился провалом. Поражение не сломило христиан. Папа Иннокентий III взялся за организацию нового Четвертого похода, с которым и оказалось связано взятие Константинополя крестоносцами в 1204 году.
Изначально рыцари собирались попасть в Святую землю через Средиземное море. Оказаться в Палестине они надеялись с помощью кораблей Венеции, для чего с ней была заключена предварительная договоренность. В итальянский город и столицу независимой торговой республики прибыла 12-тысячная армия, состоявшая в основном из французских воинов. Венецией тогда правил престарелый и слепой дож Энрико Дандоло. Несмотря на свою физическую немощь, он обладал интриганским умом и холодной расчетливостью. В качестве оплаты за корабли и снаряжение дож потребовал от крестоносцев неподъемную сумму - 20 тысяч тонн серебра. Французы не располагали такой суммой, а это означало, что поход мог закончиться, не успев начаться. Однако Дандоло вовсе не собирался прогонять крестоносцев. Он предложил жаждавшей войны армии небывалую сделку.
фото: Вступление крестоносцев в Константинополь 13 апреля 1204 г. Гравюра Г. Доре
Нет сомнения, что взятие Константинополя крестоносцами в 1204 году не состоялось бы, если бы не соперничество Византийской империи и Венеции. Две средиземноморские державы спорили за морское и политическое владычество в регионе. Противоречия между итальянскими и греческими купцами не могли разрешиться мирно - разрубить этот давний узел могла только крупномасштабная война. Венеция никогда не располагала крупной армией, зато ею правили хитрые политики, сумевшие воспользоваться чужими руками крестоносцев.
Сперва Энрико Дандоло предложил западным рыцарям атаковать принадлежавший Венгрии адриатический порт Задар. В обмен на помощь дож обещал переправить воинов креста в Палестину. Узнав о дерзком соглашении, папа римский Иннокентий III запретил поход и пригрозил ослушникам отлучением от церкви.
Внушения не помогли. Большая часть князей согласилась на условия республики, хотя были и такие кто отказался поднимать оружие против христиан (например, граф Симон де Монфор, который позже возглавил крестовый поход против альбигойцев). В 1202 году после кровопролитного штурма армия рыцарей захватила Задар. Это была репетиция, за которой и последовало куда более важное взятие Константинополя. После погрома в Задаре Иннокентий III ненадолго отлучил крестоносцев от церкви, однако вскоре по политическим причинам изменил свое решение, оставив в анафеме только венецианцев. Христианское воинство вновь приготовилось идти на восток.
Организовывая очередной поход, Иннокентий III пытался добиться от византийского императора не только поддержки кампании, но и церковной унии. Римская церковь давно пыталась подчинить греческую, однако раз за разом ее усилия заканчивались ничем. Вот и теперь в Византии отказались от унии с латинянами. Из всех причин, по которым произошло взятие Константинополя крестоносцами, конфликт папы и императора стал одним из самых ключевых и определяющих.
Сказалась и корысть западных рыцарей. Феодалы, которые отправились в поход, успели разжечь свой аппетит грабежами в Задаре и теперь хотели повторить хищнический погром уже в столице Византии - одном из самых богатых городов всего средневековья. Легенды о его сокровищах, копившихся столетиями, разжигали алчность и жадность будущих мародеров. Однако для атаки по империи требовалось идеологическое объяснение, которое бы выставило действия европейцев в правильном свете. Оно не заставило себя ждать. Будущее взятие Константинополя крестоносцы объясняли тем, что Византия не только не помогает им в борьбе против мусульман, но и заключает вредные для католических королевств в Палестине союзы с туркам-сельджуками.
Главным же аргументом милитаристов было напоминание о «резне латинов». Под таким названием современникам запомнилось массовое убийство франков в Константинополе в 1182 году. Тогдашний император Алексей II Комнин был совсем малым ребенком, вместо которого правила мать-регентша Мария Антиохская. Она была сестрой одного из католических князей Палестины, из-за чего покровительствовала западным европейцам и притесняла права греков. Местное население подняло мятеж и устроило погром в иностранных кварталах. Погибло несколько тысяч европейцев, а самый страшный гнев толпы обрушился на пизанцев и генуэзцев. Многие выжившие после расправы иностранцы были проданы в рабство мусульманам. Об этом эпизоде резни латинов на Западе помнили и двадцать лет спустя, и, разумеется, такие воспоминания не улучшали отношений империи и крестоносцев.
фото: Взятие Константинополя крестоносцами в 1204 г Миниатюра (15 в., Национальная библиотека, Париж)
Какой бы сильной ни являлась нелюбовь католиков к Византии, ее было недостаточно для того, чтобы устроить взятие Константинополя. Годами и целыми столетиями империя считалась последним христианским оплотом на востоке, охранявшим покой Европы перед самыми разными угрозами, в том числе турками-сельджуками и арабами. Атаковать Византию означало пойти против собственной веры, даже несмотря на то, что греческая церковь была отделена от римской.
Взятие Константинополя крестоносцами в итоге произошло из-за совокупности нескольких обстоятельств. В 1203 году, вскоре после разграбления Задара, западные князья и графы наконец нашли предлог для нападения на империю. Поводом для вторжения стала просьба о помощи Алексея Ангела, сына свергнутого императора Исаака II. Его отец томился в темнице, а сам наследник скитался по Европе, пытаясь уговорить католиков вернуть ему законный трон.
В 1203 году Алексей встретился с западными послами на острове Корфу и заключил с ними соглашение о помощи. В обмен на возвращение к власти претендент обещал рыцарям значительное вознаграждение. Как оказалось впоследствии, именно эта договоренность стала камнем преткновения, из-за которого произошло ошеломившее весь тогдашний мир взятие Константинополя 1204 года.
Исаак II Ангел был свергнут в 1195 году своим собственным братом Алексеем III. Именно этот император конфликтовал с папой римским из-за вопроса о воссоединении церквей и имел множество споров с венецианскими купцами. Его восьмилетнее правление ознаменовалось постепенным упадком Византии. Богатства страны были разделены между влиятельными аристократами, а простой народ испытывал все более сильное недовольство.
Впрочем, когда в июне 1203 года к Константинополю подошел флот крестоносцев и венецианцев, население все-таки встало на защиту власти. Обычные греки недолюбливали франков точно так же, как латиняне недолюбливали самих греков. Таким образом, война крестоносцев и империи подогревалась не только сверху, но и снизу.
Осада византийской столицы была крайне рискованным предприятием. На протяжении нескольких столетий ее не могла захватить ни одна армия, будь то арабы, турки или славяне. В российской истории хорошо известен эпизод, когда в 907 году произошло взятие Константинополя Олегом. Однако если пользоваться строгими формулировками, то никакого захвата Царьграда не было. Киевский князь осадил заветный город, напугал жителей своей огромной дружиной и кораблями на колесах, после чего греки договорились с ним о мире. Однако русская армия не захватила город, не устроила в нем грабеж, а только добилась выплаты значительной контрибуции. Символом той войны стал эпизод, когда Олег прибил щит к воротам византийской столицы.
Спустя три столетия у стен Константинополя оказались крестоносцы. Перед тем как атаковать город, рыцари подготовили детальный план своих действий. Свое главное преимущество они заполучили еще до всякой войны с империей. В 1187 году византийцы заключили с венецианцами соглашение об уменьшении собственного флота в надежде на помощь западных союзников в случае конфликтов с мусульманами. По этой причине и произошло взятие крестоносцами Константинополя. Дата подписания договора о флоте стала роковой для города. До той осады Константинополь всякий раз спасался именно благодаря собственным кораблям, которых теперь катастрофически не хватало.
Не встретив почти никакого сопротивления, венецианские корабли вошли в бухту Золотой Рог. Армия рыцарей высадилась на берегу рядом с Влахернским дворцом в северо-западной части города. Последовал штурм крепостных стен, чужестранцы захватили несколько ключевых башен. 17 июля, спустя четыре недели после начала осады войско Алексея III капитулировало. Император бежал и остаток своих дней провел в изгнании.
Заключенный в тюрьму Исаак II был освобожден и провозглашен новым правителем. Однако вскоре в политические перестановки вмешались сами крестоносцы. Они были недовольны результатами рокировки - армия так и не получила обещанных ей денег. Под давлением западных князей (в том числе руководителей похода Людовика де Блуа и Бонифация Монферратского) вторым византийским правителем сделался сын императора Алексей, получивший тронное имя Алексея IV. Так в стране на несколько месяцев установилось двоевластие.
Известно, что взятие Константинополя турками в 1453 году положило конец тысячелетней истории Византии. Захват города в 1203-м не был столь катастрофичным, однако именно он оказался предвестником повторного штурма города в 1204-м, после которого греческая империя на некоторое время попросту исчезла с политической карты Европы и Азии.
Поставленный крестоносцами на трон Алексей как мог пытался набрать сумму, необходимую для расплаты с чужестранцами. Когда закончились деньги в казне, начались крупномасштабные поборы с простого населения. Обстановка в городе все больше накалялась. Народ был недоволен императорами и открыто ненавидел латинян. Крестоносцы тем временем не покидали предместий Константинополя на протяжении нескольких месяцев. Периодически их отряды наведывались в столицу, где мародеры открыто грабили богатые храмы и лавки. Жадность латинян разжигали невиданные богатства: дорогие иконы, утварь из благородных металлов, драгоценные камни.
В начале нового 1204 года недовольная толпа простолюдинов потребовала избрания другого императора. Исаак II, испугавшись свержения, решил просить о помощи франков. Народ узнал об этих планах после того, как замысел правителя выдал один из его приближенных чиновников Алексей Мурзуфл. Новость о предательстве Исаака привела к моментальному восстанию. 25 января оба соправителя (и отец и сын) были низложены. Алексей IV попытался ввести в свой дворец отряд крестоносцев, но был схвачен в плен и убит по приказу нового императора Алексея Мурзуфла - Алексея V. Исаак, как гласят летописи, скончался через несколько дней от горя о погибшем сыне.
Переворот в Константинополе заставил крестоносцев пересмотреть свои планы. Теперь столицу Византии контролировали силы, которые относились к латинянам крайне негативно, что означало прекращение обещанных прежней династией выплат. Однако рыцарям уже было не до давних договоренностей. За несколько месяцев европейцы успели ознакомиться с городом и его несметными богатствами. Теперь они хотели не откупа, а настоящего грабежа.
В истории взятие Константинополя турками в 1453 году известно гораздо больше падения византийской столицы в 1204 году, а ведь катастрофа, поразившая империю в начале XIII веке, была не меньшим бедствием для ее жителей. Развязка стала неизбежна, когда выгнанные крестоносцы заключили с венецианцами соглашение о разделе греческих территорий. Первоначальная цель похода, борьба с мусульманами в Палестине, была благополучно позабыта.
Весной 1204 года латиняне приступили к организации штурма со стороны бухты Золотого Рога. Католические священники обещали европейцам отпущение грехов за участие в атаке, называя ее богоугодным делом. Перед тем как наступила роковая дата взятия Константинополя рыцари старательно засыпали крепостные рвы вокруг защитных стен. 9 апреля они ворвались в город, но после продолжительного боя вернулись в свой лагерь.
Атака возобновилась через три дня. 12 апреля авангард крестоносцев с помощью штурмовых лестниц взобрался на крепостные стены, а другой отряд сделал пролом в защитных укреплениях. Даже случившееся два с половиной столетия спустя взятие Константинополя османами не закончилось такими значительными разрушениями архитектуры, как после боев с латинянами. Причиной тому послужил огромный пожар, начавшийся 12 числа и уничтоживший две трети городских зданий.
Сопротивление греков было сломлено. Алексей V бежал, а через несколько месяцев латиняне нашли его и казнили. 13 апреля произошло окончательное взятие Константинополя. 1453 год считается концом Византийской империи, однако именно в 1204 году по ней был нанесен тот самый роковой удар, который привел к последующей экспансии османов.
В штурме участвовало около 20 тысяч крестоносцев. Это была более чем скромная цифра по сравнению с теми полчищами аваров, славян, персов и арабов, которые империя отражала от своего главного города на протяжении уже многих столетий. Однако в этот раз маятник истории качнулся не в пользу греков. Сказался долгий экономический, политический и социальный кризис государства. Именно поэтому впервые в истории столица Византии пала именно в 1204.
Взятие крестоносцами Константинополя ознаменовало начало новой эпохи. Прежняя Византийская империя была упразднена, а на ее месте появилась новая Латинская. Первым ее правителем стал участник крестового похода граф Фландрии Балдуин I, избрание которого состоялось в знаменитом соборе Святой Софии. Новое государство отличалось от прежнего составом элиты. Ключевые места в административной машине заняли французские феодалы.
Латинская империя получила далеко не все земли Византии. Балдуину и его преемникам, кроме столицы, досталась Фракия, большая часть Греции и острова Эгейского моря. Военный лидер Четвертого крестового похода итальянец Бонифаций Монферратский получил Македонию, Фессалию, а его новое вассальное по отношению к императору королевство стало называться королевством Фесаллоники. Предприимчивым венецианцам достались Ионические острова, Кикладский архипелаг, Адрианополь и даже часть Константинополя. Все их приобретения подбирались согласно коммерческим интересам. В самом начале похода дож Энрико Дандоло собирался установить контроль над средиземноморской торговлей, в конце концов ему удалось добиться своей цели.
Средние помещики и рыцари, участвовавшие в кампании, получили небольшие графства и другие земельные владения. По сути, обосновавшись в Византии, западные европейцы насадили в ней привычные для себя феодальные порядки. Местное греческое население тем не менее осталось прежним. За несколько десятилетий владычества крестоносцев оно практически не изменило свой уклад, культуру и религию. Именно поэтому латинские государства на обломках Византии продержались всего несколько поколений.
Прежней византийской аристократии, не пожелавшей сотрудничать с новой властью, удалось утвердиться в Малой Азии. На полуострове появились два крупных государства - Трапезундская и Никейская империи. Власть в них принадлежала греческим династиям, в том числе свергнутым незадолго до того в Византии Комнинам. Кроме того, к северу от Латинской империи образовалось Болгарское царство. Отвоевавшие независимость славяне стали серьезной головной болью для европейских феодалов.
Власть латинян в чужом для них регионе так и не стала долговечной. Из-за множества междоусобиц и потери интереса европейцев к Крестовым походам в 1261 году произошло очередное взятие Константинополя. Русскими и западными источниками того времени зафиксировано, как грекам удалось вернуть свой город практически без сопротивления. Византийская империя была реставрирована. В Константинополе утвердилась династия Палеологов. Спустя почти двести лет, в 1453 году город был захвачен турками-османами, после чего империя окончательно канула в прошлое.
Информационная война против Православия началась много веков назадНесмотря на отсутствие прессы и телевидения, активная фаза инфовойны началась сразу же после взятия Константинополя крестоносцами в 1204 году
Несмотря на множество трагических дат в мировой истории, один день – 13 апреля 1204 года - стоит особняком. Именно в тот день участники Четвертого Крестового похода штурмом взяли Константинополь, и последствия этого события во многом оказались роковыми для всего мира.
Более того, их последствия мир будет ощущать ещё долгое время, а может быть, и всегда. Как бы странно это ни звучало.
События 13 апреля 1204 года в Западной Европе, да и вообще в мире давно позабыты. Мало кто знает, что случилось в тот день, какие события предшествовали этой трагедии, и уж тем более никто не может представить масштаб её последствий. Хотя этот день, без преувеличения, изменил ход мировой истории.
Взятие крупнейшего христианского города мира крестоносной и – что совершенно не укладывается в рамках сознания – христианской армией шокировало всех. Начиная от римского Папы Иннокентия III и до мусульманского мира.
Крестоносцы, изначальной целью которых был Иерусалим и отвоевание Гроба Господня, вместо этого не просто взяли Константинополь, но разграбили и сожгли большую часть города, осквернили церкви, включая храм св. Софии, заставили население города бросить дома и имущество и бежать из города, спасая свои жизни.
Взятие Константинополя крестоносцами в 1204 году. Миниатюра. 15 в. Национальная библиотека, Париж
Если в годы расцвета в Константинополе проживало более полумиллиона жителей, то к 1261 году, когда византийцы выгнали латинских оккупантов и вернули себе столицу, в ней едва было 50 000 горожан.
Четвертый Крестовый поход нанес смертельную рану не только Византии, его последствия не раз аукнутся и самой Западной Европе. Ведь Византия перестала существовать как вековая преграда на пути исламской экспансии на Запад, и понадобилось всего полтораста лет, чтобы в Европе возникло первое мусульманское государство – Османская империя.
Фактически крестоносцы выступили на стороне мусульман, расчистив им путь на Запад, результатом которого стало порабощение и многовековое османское иго в Болгарии, Сербии, Греции. А завоевание в мае 1453 года Константинополя султаном Мехметом II было лишь финальным актом растянувшейся почти на 250 лет византийской трагедии.
Отголоски тех драматических событий не утихают до сих пор. И хотя в 2004 году римский папа Иоанн Павел II от имени католической церкви извинился за разграбление Константинополя и массовые убийства его жителей участниками Четвертого Крестового похода, это мало что меняет.
Православной столицы Византии – Константинополя - давно нет, а есть турецкий Стамбул. Христианской Восточной Римской империи нет, а есть мусульманская непредсказуемая Турция. И сколько ни извиняйся, прошлого не вернуть и преступление мирового масштаба преступлением от этого быть не перестанет.
Понятно, что подобное преступление надо было как-то оправдать и попытаться выставить в положительном виде всю ту крестоносную сволочь, кто грабил, насиловал и убивал своих братьев по вере в 1204 году. Поэтому, начиная с XIII века и по сей день, Византию старательно обливают помоями и мажут грязью, представляя мерзкой и косной недостраной, которой правили садисты, сумасшедшие, евнухи, патологические убийцы и интриганы.
Из чего делается вполне определенный вывод – эта недострана просто по определению не имела права на существование. Как это принято на Западе, во всех бедах империи… обвинена сама Византия.
А единственный светлый момент в её истории, на фоне беспросветного мрака, это появление под станами Константинополя в 1203 году просвещенных европейских рыцарей, которые принесли жителям империи свет истиной веры взамен «дремучего» ортодоксального православия.
Якопо Тинторетто. Взятие Константинополя крестоносцами в 1204 году
В общем-то, ничего нового в этом нет. Хорошо известный старый европейский шулерский трюк – обвинить жертву во всем том нехорошем, что с ней приключилось.
Этим трюком Запад пользуется регулярно, в связи с чем можно вспомнить и недавнюю нашу историю, когда Российскую империю, а потом и СССР также обвиняли в том, что это были недостраны, которые спасли бы просвещенные европейцы в 1812 и 1941 году, да вот незадача – всё закончилась совсем не так, как ожидали евроинтеграторы.
Но лучше дать слово паре профессиональных западных «экспертов» от истории: «О, эта Византийская империя! Всеобщий вердикт истории таков, что она представляет собой наиболее совершенную в своем основании культуру, принявшую со временем самую презренную из форм, которую когда-либо принимала цивилизация. Не было другой такой продолжительно существовавшей цивилизации, суть которой столь точно отражалась бы эпитетом «посредственная». История Византии – это монотонная цепь интриг священников, евнухов, женщин, череда заговоров и отравлений». (У. Леки, 1869).
Вторит ему и другой британский критикан Восточной Римской империи Э. Гиббон, считавшей Византию откровенно неполноценной, варварской страной с «избыточной» религиозностью, а византийцев – трусливой и подлой нацией. Ещё бы немного, и этот ученый муж договорился бы до теории расового превосходства, что чуть позже озвучил другой «просвещенный европеец» австрийского происхождения.
Не отстают от англичан и французские гиганты мысли – Вольтер и Монтескье. Первый обозвал Византию «ужасной и отвратительной», а второй пришел к глубокомысленному выводу, что «в Византии не было ничего, кроме тупого поклонения иконам».
Таким образом, мы видим вот какую картину маслом: Византия – это непонятное, заслуживающее исключительно презрения недоразумение, просуществовавшим больше 1000 лет. В этой стране было плохо всё: управление, правители, население и, конечно же, «неправильная» православная вера. При этом многие «эксперты» и «гиганты мысли» забывают, что именно свод византийских законов императора Юстиниана I (останки которого крестоносцы выкинули из саркофага в 1204 году, предварительно избавив от богато украшенного погребального савана), стал основой для создания современной юриспруденции в Западной Европе. В той же Англии и Франции.
Можно долго рассуждать о византийском образовании, науках, литературе, искусстве, выдающихся философах и пр. Но лучше всего византийских варваров охарактеризует одна маленькая деталь – именно недоразвитая, косная Византия научила Европу пользоваться вилкой, которая до неё предпочитала есть немытыми руками в элегантном европейско-первобытном стиле.
Удивляют – и это мягко сказано – европейские «мыслители» полным отсутствием толерантности, когда с высот своей просвещенности презрительно называют византийцев чуть ли не дикарями.
Как известно, население Византии всегда было многонациональным, но там никогда национальной проблемы не было. «Нет ни эллина, нет ни иудея» - этой заповеди апостола Павла в Византии придерживались всегда. И когда англо-французские гиганты мысли с необычайной легкостью оскорбляют византийцев, то оскорбляют сразу с десяток-другой народов. Начиная от греков и заканчивая славянами, армянами, сирийцами, грузинами и тд. Впрочем, похоже, что и в наши дни они их равными себе не считают.
Что касается православной веры и «тупого поклонения иконам», то тут даже комментировать ничего не стоит, потому что от оценок западных «экспертов» за версту несет дремучим идиотизмом. Они сознательно представляют Православие, как какую-то извращенную религию, от которой римская церковь вполне разумно дистанцировалась в 1054 году.
Но дело в том, что и после 1054 года, когда якобы произошел раскол христианской церкви, ещё очень долгое время никто не подозревал о том, что раскол случился. А вот когда он точно случился, так это после 1204 года, когда между восточными и западными христианами разверзлась непреодолимая до сих пор пропасть.
Причиной чему были зверства и грабежи крестоносцев в Константинополе, а не богословские споры римских и константинопольских священников. Да, у них были разногласия, но все же они всегда считали друг друга братьями по вере. Спасибо крестоносцам – теперь братья относятся друг к другу в лучшем случае с настороженностью.
Благодарить за это также стоит таких «экспертов», как Гиббон, говорящих про «избыточную» религиозность Византии. Судя по его негативному тону, это нечто нехорошее, заслуживающее осуждения и порицания. Видимо, в порыве борьбы с «избыточной» религиозностью византийцев крестоносцы вдохновенно грабили константинопольские церкви и монастыри в 1204 году, попутно насилуя монахинь и убивая священнослужителей.
Вступление крестоносцев в Константинополь 13 апреля 1204 года. Гравюра Г. Доре
«Они уничтожали святые образа и бросали святые реликвии мучеников в такие места, которые мне стыдно назвать, разбрасывая повсюду тела и проливая кровь Христову»,
- пишет византийский историк Никита Хониат о бесчинствах крестоносцев во взятом Константинополе.
«Что касается осквернения ими великого собора (церкви св. Софии – прим. автора), то они разрушили главный престол и поделили между собой все ценные предметы, находившиеся там. Обычная шлюха была усажена на патриарший трон, чтобы выкрикивать оттуда оскорбления в адрес Христа; и она пела непотребные песни и непристойно танцевала в священном месте».
Как мы видим, задолго до так называемого панк-молебна «Пусси Райот» другой великий православный храм – церковь св. Софии - так же пережил демонстрацию европейских «общечеловеческих ценностей» – непристойные танцы и непотребные песни. Почитав про «художества» европейского крестоносного сброда, становится понятным, откуда у многих явлений и событий современности растут ноги.
Стоит ли удивляться, что после таких выходок западных «братьев по вере» последний византийский адмирал Лука Нотарас произнес незадолго до гибели Византии в 1453 году знаменитую фразу: «Лучше турецкий тюрбан, чем папская тиара» ?
Так велика была ненависть византийцев к западным «братьям», что и через 250 лет после разграбления Константинополя вместо них они предпочитали видеть мусульман-турок. Тем не менее, западные «эксперты» продолжали и будут продолжать твердить одно и то же: косная, вероломная и духовно неразвитая Византия сполна заслужила всё то, что с ней произошло. Сама виновата и точка.
В этой связи стоит отметить западную позицию и по отношению к России как к крупнейшей православной стране в мире. Нам по наследству от духовной праматери Византии досталась и вся нелюбовь Запада. Как и Византия, Россия продолжает оставаться для Запада «неправильной» страной с непонятным и малосимпатичным народом и, разумеется, такой же непонятной религией.
За что нас бесконечно критикуют и пытаются учить жизни «просвещенные общечеловеки». Считающие, что они стоят на более высокой ступеньке цивилизационного развития и просто по определению обязаны открывать глаза на западные ценности русским недоразвитым православным варварам. Как когда-то они это пытались делать в отношении византийцев.
В этой связи нам очень важно не забывать уроки истории. Тем более такие уроки.
