Великолепное любовное стихотворение Ахматовой Анны, которое оставляет неизгладимый след в душе и сердце влюбленных людей.
Читая Гамлета
1
У кладбища направо пылил пустырь,
А за ним голубела река.
Ты сказал мне: "Ну что ж, иди в монастырь
Или замуж за дурака..."
Принцы только такое всегда говорят,
Но я эту запомнила речь, -
Пусть струится она сто веков подряд
Горностаевой мантией с плеч.
2
И как будто по ошибке
Я сказала: "Ты..."
Озарила тень улыбки
Милые черты.
От подобных оговорок
Всякий вспыхнет взор...
Я люблю тебя, как сорок
Ласковых сестер.
Поэтический стиль самой Ахматовой отличался ярким сочетанием конкретности словесных образов и поразительным лаконизмом с обновленными ритмами. Известный литературовед В. Жирмунский сравнивал творчество Ахматовой с музыкальным искусством К. Дебюсси. Главная, хотя и не единственная тема стихов Анны Андреевны – это любовь.
Свой первый сборник стихотворений она опубликовала в 1912 году. В 1914 году в свет вышел второй сборник «Четки», который закрепил мнение об истинном поэтическом таланте Ахматовой. В 1917 году появился следующий сборник под названием «Белая стая», в 1921 году – «Подорожник», а в 1922 году – известный сборник «MCMXXI», который отражал все нотки чувств и скорби Анны Андреевны, связанные с расстрелом ее супруга Николая Гумилева.
После этого, начиная с 1922 года, все изданные сборники Ахматовой подвергались жесточайшей цензуре со стороны Советской власти. А в августе 1946 года Постановлением ЦК Коммунистической партии творчество Анны Ахматовой было осуждено по причине несоответствия идеалам социалистического строительства.
Только с 1959 года стихотворения Ахматовой вновь начали появляться в советских журналах. Лишь в конце 1980-х годов стихотворения ее стали издаваться полностью без вмешательства цензуры.
Анна Андреевна Ахматова покинула этот мир 5 марта 1966 года в тяжелой болезни и была похоронена в Комарово.
http://my.mail.ru/community/zabairlskie/21FA144E36787A49.html
«Читая Гамлета» Анна Ахматова
У кладбища направо пылил пустырь,
А за ним голубела река.
Ты сказал мне: «Ну что ж, иди в монастырь
Или замуж за дурака…»
Принцы только такое всегда говорят,
Но я эту запомнила речь,-
Пусть струится она сто веков подряд
Горностаевой мантией с плеч.И как будто по ошибке
Я сказала: «Ты…»
Озарила тень улыбки
Милые черты.
От подобных оговорок
Всякий вспыхнет взор…
Я люблю тебя, как сорок
Ласковых сестёр.
Анализ стихотворения Ахматовой «Читая Гамлета»
Анна Ахматова часто любила повторять, что некоторые эпизоды ее жизни в свое время были описаны в мировой литературе. Действительно, ничто не ново под луной, особенно, когда речь идет о взаимоотношениях двух людей. Во всяком случае, поэтесса смогла провести параллель между шекспировским «Гамлетом» и собственным романом с Николаем Гумилевым, найдя очень много схожего в том, как развиваются взаимоотношения вымышленных персонажей и реальных людей.
Гумилев несколько раз делал Ахматовой предложение и неизменно получал отказ, так как поэтесса не интересовалась замужеством, мечтая лишь о литературном поприще. В этом отношении она, словно Гамлет, одержима идеей увидеть призрака, и прекрасно осознает, что только поэзия может дать ей ответы на жизненно важные вопросы. Но на пути к заветным вершинам то и дело встает реальный и осязаемый человек, который также одержим мечтой завоевать сердце Ахматовой. Поэтому образ Гамлета имеет схожие черты и с Гумилевым. Поэтесса подчеркивает это, обращаясь к нему с фразой: «Только принцы такое всегда говорят».
Но в сюжете, который написан самой жизнью, события развиваются по-иному. Гумилев пророчит Ахматовой монастырь, если она не согласиться выйти «замуж за дурака», под которым он подразумевает самого себя. Эти слова поэтесса запомнит на всю свою жизнь и вернется к сказанному несколько позже, когда будет идти под венец с их автором. Но это произойдет еще через год, за который случится множество различных событий, включая и неудачные попытки самоубийства Гумилева. А пока Ахматова наслаждается собственной свободой и может открыто признаться навязчивому поклоннику, что не испытывает к нему ничего, кроме дружбы . «Я люблю тебя, как сорок ласковых сестер», — отмечает поэтесса. При этом она позволяет себе некоторые вольности в общении с Гумилевым и дает ему ложные надежды, о чем впоследствии будет сожалеть. Ведь слова этого человека впоследствии окажутся пророческими. Ахматовой предстоит сделать непростой выбор: допустить гибель человека и, раскаиваясь в этом, уйти в монастырь, либо стать супругой человека, которого она считает своим братом. Второй вариант кажется ей менее страшным и трагическим, хотя Ахматова и предполагает, что создание семьи в ее случае является не самым разумным решением. Тем не менее, так же, как и Гамлету, ей придется отвечать на сложный вопрос о том, быть или не быть, не догадываясь о том, что любой из двух вариантов является ошибочным.
1 650 0
Анна Ахматова часто любила повторять, что некоторые эпизоды ее жизни в свое время были описаны в мировой литературе. Действительно, ничто не ново под луной, особенно, когда речь идет о взаимоотношениях двух людей. Во всяком случае, поэтесса смогла провести параллель между шекспировским «Гамлетом» и собственным романом с Николаем Гумилевым , найдя очень много схожего в том, как развиваются взаимоотношения вымышленных персонажей и реальных людей, что она и отразила в своем произведении .
Несколько раз делал предложение и неизменно получал отказ, так как поэтесса не интересовалась замужеством, мечтая лишь о литературном поприще. В этом отношении она, словно Гамлет, одержима идеей увидеть призрака, и прекрасно осознает, что только поэзия может дать ей ответы на жизненно важные вопросы. Но на пути к заветным вершинам то и дело встает реальный и осязаемый человек, который также одержим мечтой завоевать сердце Ахматовой. Поэтому образ Гамлета имеет схожие черты и с Гумилевым. Поэтесса подчеркивает это, обращаясь к нему с фразой: «Только принцы такое всегда говорят».
Но в сюжете, который написан самой жизнью, события развиваются по-иному. Гумилев пророчит Ахматовой монастырь, если она не согласиться выйти «замуж за дурака», под которым он подразумевает самого себя. Эти слова поэтесса запомнит на всю свою жизнь и вернется к сказанному несколько позже, когда будет идти под венец с их автором. Но это произойдет еще через год, за который случится множество различных событий, включая и неудачные попытки самоубийства Гумилева. А пока Ахматова наслаждается собственной свободой и может открыто признаться навязчивому поклоннику, что не испытывает к нему ничего, кроме дружбы. «Я люблю тебя, как сорок ласковых сестер», - отмечает поэтесса. При этом она позволяет себе некоторые вольности в общении с Гумилевым и дает ему ложные надежды, о чем впоследствии будет сожалеть. Ведь слова этого человека впоследствии окажутся пророческими. Ахматовой предстоит сделать непростой выбор: допустить гибель человека и, раскаиваясь в этом, уйти в монастырь, либо стать супругой человека, которого она считает своим братом. Второй вариант кажется ей менее страшным и трагическим, хотя Ахматова и предполагает, что создание семьи в ее случае является не самым разумным решением. Тем не менее, так же, как и Гамлету, ей придется отвечать на сложный вопрос о том, быть или не быть, не догадываясь о том, что любой из двух вариантов является ошибочным.
Гамлет - человек с расколотым сознанием, терзаемый непреодолимым расхождением между идеалом человека и человеком реальным. Эти слова - в другом месте - устами Лоренцо произносит и сам Шекспир: "Так надвое нам душу раскололи Дух доброты и злого своеволья". Гамлет предстает посланцем смерти и темной стороны этого мира, а Клавдий - его жизненной силой и здоровьем. Это может показаться парадоксом, но стоит задуматься над фразой "в роли короля Дании Гамлет был бы во сто крат опаснее Клавдия", и все становится на свои места. Дело даже не в мстительности, а в метафизической сущности того явления, которое усеивает сцену грудой трупов. Борцы со злом, умножающие его неисчислимо.
Для Достоевского Шекспир - поэт отчаяния, а Гамлет и гамлетизм - выражение мировой скорби, сознание своей ненужности, хандра полнейшей безнадежности с неутолимой жаждой какой-либо веры, каинская тоска, приливы желчи, муки во всем сомневающегося сердца… озлобленного и само на себя и на все, что оно кругом видело.
В XX веке на литературную арену выходит модернизм с кардинально иными творческими приемами и методами. Если в XIX веке в литературе преобладала социальная проблематика, то в XX веке на первый план вышел интерес к внутреннему миру человека и, как следствие, субъективизм. В соответствии с этим изменением приоритетов изменились формы бытования шекспировских реминисценций.
"Золотой век" русской литературы синонимичен эпохам раннего и высокого Возрождения. Это утверждение тем более очевидно, что как такового Возрождения в русской культуре вообще, и в литературе в частности, не существовало, а барокко, если и взяло на себя функции эпохи Возрождения, то ни как не в литературе, а, прежде всего в живописи, и архитектуре. При таком рассмотрении общего развития духа русской литературы снимается аберрация близости, Шекспир становится постсовременником Пушкина и Лермонтова и не так уж далеко отстает в семиотическом пространстве от Бальмонта и Белого. У Ахматовой в начале творчества этот темпоральный парадокс реализуется очень безобидно. В сборнике "Вечер", где налицо детскость сознания поэзии начала ХХ века, есть микроцикл "Читая "Гамлета", состоящий из двух стихотворений. "Гамлет" - текст, существующий в ближайшем окружении (по названию цикла и прямой цитации), а стихи Пушкина отдалены в эстетическом пространстве, поскольку интертекстуальная связь зашифрована не через цитату с атрибуцией, как в случае с Шекспиром, а через аллюзии.
А. Ахматова 1. У кладбища направо пылил пустырь, А за ним голубела река. Ты сказал мне: "Ну что ж, иди в монастырь, Или замуж за дурака…"… 2. И как будто по ошибке Я сказала "Ты", Озарила тень улыбки Милые черты. От подобных оговорок Каждый вспыхнет взор, Я люблю тебя как сорок Ласковых сестер.У. Шекспир Гамлет (Офелии): Затворись в обители, говорю тебе… А если тебе непременно надо замуж, выходи за глупого… Гамлет (об Офелии"): Я любил Офелию, и сорок тысяч братьев, И вся любовь их - не чета моей. А. С. Пушкин Пустое вы сердечным ты Она, обмолвясь, заменила И все счастливые мечты В душе влюбленной возбудила. Пред ней задумчиво стою, Свести очей с нее нет силы; И говорю ей: как вы милы! И мыслю: как тебя люблю!
Ситуация стихотворения А. С. Пушкина "Ты и Вы" дается с точки зрения женщины, причем сюжеты обоих стихотворений полностью совпадают и состоят из фаз: обмолвка - радость - растерянность - признание в любви. Но финальные стихи у Пушкина "И говорю ей: "Как Вы милы", / И мыслю: "Как тебя люблю"" сохраняют мифологическую оппозицию мужского и женского, тогда как у Ахматовой телесная суть мироздания табуирована. Любовь "сестры" - любовь только духовная, пусть и гиперболизированная числительным. "Комплекс Электры" (обратная сторона "Эдипова комплекса") реализуется в стремлении одного поэта стать равным другому (отношения брата и сестры - это не то, что отношения отца и дочери).
Но одна из масок Пушкина, которая существует в сознании ранней Ахматовой, - всего лишь Гамлет, который пытается определиться в своем телесном существовании к Офелии.
Разрыв на этом текстуальном (сюжетном) уровне превращается далее в идею необходимости "собирания мира", понимание невозможности телесной соединимости сублимируется в утопическую решимость соединить "двух столетий позвонки".
Возможность появления эффекта большей временной и физической приближенности Гамлета по сравнению с культурным концептом Пушкина заложена, опять-таки, в тексте Шекспира. По отношению к языку Гамлет предстает перед нами авангардистом, отрицающим, сознательно уничтожающим прежнюю знаковую, семиотическую систему: "…Я с памятной доски сотру все знаки / Чувствительности, все слова из книг, / Все образы, всех былей отпечатки, / Что с детства наблюденье занесло, / И лишь твоим единственным веленьем/Весь том, всю книгу мозга испишу…" [Шекспир 1994, Т.8.: 37].
Особенно показательны в этом плане шекспировские реминисценции в поэзии М.И. Цветаевой. В 1928 году по впечатлениям от прочтения шекспировского "Гамлета" поэтесса пишет три стихотворения: "Офелия - Гамлету", "Офелия в защиту королевы" и "Диалог Гамлета с совестью".
Во всех трех стихотворениях Марины Цветаевой можно выделить единый мотив, превалирующий над другими: мотив страсти. Причем в роли носительницы идей "горячего сердца" выступает Офелия, которая у Шекспира предстает образцом добродетели, чистоты и невинности. Она становится ярой защитницей королевы Гертруды и даже отождествляется со страстью:
Своей Королеве встаю на защиту -
Я, Ваша бессмертная страсть.
"Офелия - в защиту королевы" [Цветаева1994: 171]
Неслучайно в стихотворении "Офелия - в защиту королевы" рядом с образом Офелии возникает образ Федры (практически в то же время, что и стихи гамлетовского цикла, написана и поэма "Федра"):
Принц Гамлет! Довольно царицыны недра
Порочить... Не девственным - суд
Над страстью. Тяжелее виновная - Федра:
О ней и поныне поют.
"Офелия - в защиту королевы" [Цветаева 1994: 171]
В мировой литературе Федра стала воплощением необоримой греховной страсти, которая заканчивается только смертью.
По мнению лирической героини стихотворения, чуждый страстям, "девственник" и "женоненавистник" Гамлет не имеет права "судить воспаленную кровь", потому что сам не испытывал сильных чувств. Он не просто рассудочен, он настолько далеко ушел от мира людей, что ему стали непонятны их чувства и стремления ("вздорную нежить предпочетший" - говорит о нем цветаевская Офелия). Это неоднократно подчеркивается в стихотворениях "Офелия - Гамлету" и "Офелия - в защиту королевы". Вот одна из цитат.
Гамлетом - перетянутым - натуго,
В нимбе разуверенья и знанья,
Бледный - до последнего атома...
(Год тысяча который - издания?)
Офелия в стихотворении Цветаевой как бы предсказывает, что Гамлет вспомнит о человеческих чувствах, только после ее смерти:
В час, когда над ручьевой хроникой
Гамлетом - перетянутым - встанете...
"Офелия - Гамлету" [Цветаева 1994: 170]
В этом смысле непосредственным лирическим продолжением выглядит стихотворение "Диалог Гамлета с совестью". Именно в нем сбывается предсказание Офелии, и Гамлет задумывается о своих чувствах к ней.
В стихотворении обыгрывается знаменитая фраза Гамлета:
Ее любил я. Сорок тысяч братьев
Всем множеством своей любви со мной
Не уравнялись бы...
"Гамлет" перевод М. Лозинского [Шекспир 1993: 272]
Цветаева не решает вопрос, любил Гамлет Офелию или нет. Сам лирический герой остается в сомнениях по поводу собственных чувств. По мере дальнейших размышлений полная уверенность в своей любви постепенно переходит от однозначного утверждения к сомнениям, а потом и к полной неуверенности.
В самом конце стихотворения Гамлет вопрошает сам себя:
На дне она, где ил.
(недоуменно)
"Диалог Гамлета с совестью" [Цветаева 1994: 199]
Если обратить внимание на саму форму стихотворения, то можно заметить, что она напоминает драматическую. Стихотворение построено на основе внутреннего диалога лирического героя. Ссылка на это дается уже в самом названии - "Диалог Гамлета с совестью". В стихотворении есть и еще один признак драмы - авторская ремарка к словам персонажа.
Стихотворения М. Цветаевой отражают авторский взгляд на "Гамлета", отношение к персонажам трагедии. При этом поэтесса создает совершенно отличные от шекспировских образы и сюжеты - своего рода альтернативную шекспириану. В зависимости от восприятия Цветаевой трансформируются образы Гамлета, Офелии, королевы Гертруды. Офелии приписываются несуществующие и даже невозможные в контексте пьесы Шекспира диалоги с Гамлетом, а рефлексия Гамлета направляется не на эпохальные проблемы, а на личные чувства и переживания. Более всего соотносится с шекспировским первоисточником последнее стихотворение. Оно наиболее логично бы вписалось в сюжетную канву.
