Среди представителей русской педагогической мысли священномученику Фаддею (Успенскому) принадлежит особое место. Ученый-богослов, доктор и магистр богословия, архиерей Русской Православной Церкви, святитель приобрел широкую известность и как педагог, всю свою жизнь посвятивший воспитанию подрастающего поколения.
Особое внимание следует обратить на его жизненный путь и преподавательскую деятельность. Окончив Московскую духовную Академию, он 25-ом году жизни он принимает монашество, и с 1897 года начинает свою преподавательскую деятельность в разных духовных семинариях. А в 1902 г. он в сане архимандрита занимал должность инспектора Уфимской духовной семинарии, и спустя полгода — ректором Олонецкой духовной семинарии. С 1908 г. начинается его архипастырская деятельность. Он занимал Владимиро-Волынскую (с 1908 по 1916гг), Владикавказскую кафедру (1916 г.), Волынскую кафедру (с 1917 г).
В 1926 г. в связи с арестом патриаршего местоблюстителя митрополита Сергия (Страгородского) архиепископ Фаддей был вызван в Москву, чтобы приступить к выполнению обязанностей по управлению Русской Православной Церковью в качестве заместителя Патриаршего Местоблюстителя. На пути в г. Кузнецке Самарской губернии он был задержан без права дальнейшего следования. В 1928 году владыка – в Тверской епархии, своем последнем месте служения. 20 декабря 1937 года последовал арест. 31 декабря 1937 года в Тверской тюрьме оборвался земной путь архиепископа Фаддея.
И спустя полвека 26 октября 1993 года в день праздника Иверской иконы Божией Матери, были обретены мощи священномученика Фаддея. Ныне они находятся в Вознесенском соборе города Твери.
Архиепископ Фаддей (Усенский) много лет занимался педагогической деятельностью. В своих педагогических трудах он разъяснял смысл и способы духовно-нравственного воспитания и образования. В его работах по образованию публикуется его главный итоговый труд по педагогике и воспитанию.
Дидактика владыки Фаддея подробно описывает отношение Иисуса Христа к детям, как относиться к воспитанию…Фаддей описывает Христа, как совершеннейшего учителя и воспитателя. Он даровал и вечный идеал для воспитания: каждый христианин должен, с учетом врожденных способностей, стараться уподобиться Христу, то есть победить в себе своекорыстную природу и образовать из себя свободную личность, стоящую в сознательных и разумных отношениях к Богу, людям и природе. Это требование Христос осуществил в своей жизни и утвердил примером как истинный Учитель и Воспитатель. Он открыл миру, что Бог есть Дух, которому и поклоняться необходимо духом и истиною, возвестил истину, что Бог живет в человеке по мере подчинения и согласования его воли с волею Бога. В учении и делах Совершеннейшего Учителя заключаются все вечные основы педагогики, которые нам следует, развивая, применять на практике.
Исусс Христос в отношении детей требует высокого уважения и признания их личного достоинства. «Истинно говорю вам: кто не примет Царствия Божия, как дитя, тот не войдет в него. И обняв их, возложил руки на них и благословил их» (Мк. 10, 15-16). И Он сказал: «Кто соблазнит одного из малых сих, верующих в Меня, тому лучше было бы, если бы повесили ему жерновный камень на шею и бросили его в море» (Мк. 9, 42). Дети с их преданностью и покорностью, с их беспритязательной простотой, с их чистосердечием и любовью, с их откровенной прямотой и восприимчивостью ко всему прекрасному и божественному являются в глазах Христа образцом высочайшего совершенства, какого может достигнуть взрослый человек только сознательно, тогда как дети обладают этим совершенством бессознательно. Поэтому Он взывает к Своим ученикам, чтобы они опять сделались, как дети, освободились от всякого тщеславия и честолюбия. На вопрос о том, кто будет из них больший в царстве Божием, Он отвечает: «Кто умалится, как это дитя, тот и больше в Царстве Небесном» (Мф. 18,4).
Владыка Фаддей обращает внимание и на тех людей, кто дает им воспитание с самого рождения, то есть родителей.
Христос проповедует о преданной любви в деле воспитания своих детей и указывает на отца, который даже блудного сына по его возвращении принимает радостно в свои объятия.
В своих трудах священномученнник много говорит и о воспитании через Таинства Церкви.
Cозидавшееся на евангельских началах новое общество отличалось не столько внешними формами жизни, сколько более глубокими ее внутренними основами. Выражения «новый человек», «новое творение Божие», «добрая ветвь», «храм Духа Святого» и другие были точным определением многообразных сторон нового мира, восстановленного Иисусом Христом. Преображение родителей Святым Духом побуждало их скорее вести детей в наследие блаженства. Отсюда происходило настоятельное желание покрестить своих младенцев, и ввести их в Церковь. Допустив крещение младенцев, Церковь совершила великий акт христианского воспитания. Дитя не только находилось под внешним попечением христиан, принявших на себя обязательство воспитать по-христиански малых сих, но на крещеных детях сверх того почивала благодать Святого Духа, совершавшая таинственное охранение младенческой души от зла и укреплявшая ее на началах правды, мира и радости во славу Божию. Из всего вышеизложенного можно сказать, что роль в христианском воспитании детей занимает Церковь. То есть, крестившись в раннем возрасте человек, получал благодать Святого Духа в сохранении своей души от зла. Священномученник Фаддей в своих трудах много уделял воспитанию в начальной школе. О том, что учитель должен быть и воспитателем. Учитель должен научить детей быть готовыми к новой, взрослой жизни.
Первый и наиболее важный вопрос для учителя начальной школы есть вопрос о задаче начальной школы и учителя в целом:
— задача учителя состоит в том, чтобы научить детей читать, писать, считать, вообще дать детям первоначальное образование. И многие учителя действительно останавливаются на подобном решении вопроса без какого-либо дальнейшего размышления. Однако неправильно было бы думать, что на обязанности учителя лежит лишь первоначальное научение чтению, письму и счету и что, исполнив эту обязанность, он может быть спокойным. Учимся мы, как говорит известная всем пословица, не для школ, а для жизни. Быть может, для некоторых людей, ученых по призванию, и следует заниматься только наукою, но нельзя одним учением ограничиться в начальной школе.
— Способности детей только еще начинают развиваться, и если бы во время школьного учения все заботы воспитателя направить только на изучение наук, развитие душевных способностей подрастающего поколения было бы односторонним,
– даже более, развитие одного ума могло бы вредно отразиться на развитии сердца и воли. А между тем развитие добрых качеств сердца и правильное развитие воли не только не менее, но даже более важно, чем развитие ума.
— Мы ценим человека не столько за его ум, сколько за его доброе сердце или твердую волю и характер.
— Воспитание продолжается всю жизнь и никогда не оканчивается, тогда, как учение может прекратиться в определенное время.
Самая жизнь с ее различными переменами, радостями и горестями не есть ли своего рода постоянная воспитательная школа, в которой Верховным Воспитателем является Сам Бог? Если воспитание должно продолжаться постоянно, то понятно, что тем более не должно оно прекращаться в школе. Напротив, учитель, постоянно обращаясь с детьми и пользуясь особенною восприимчивостью детского возраста, тем, что в дитяти сильно не укрепились еще различные дурные навыки, которые впоследствии полагают иногда непреодолимое препятствие к исправлению, прямо обязан не только учить детей, но и воспитывать их. Нередко с поступлением в школу дети удаляются из-под постоянного надзора родителей, и место их должна заступить в таком случае школа. Мало того, не потому ли и вверяют многие родители детей своих школе, что считают собственные силы недостаточными для того, чтобы дать детям вполне правильное воспитание? Они ожидают, что школа научит детей уму разуму, и если школа не заботится о воспитании, упрекают за различные проступки детей своих самую школу, говоря: «Чему же вас в школе учили? Значит, толку от этой учебы никакого нет». Наконец, следует заметить, что без воспитания не имело бы успеха и самое обучение. Так, для успешности обучения необходимо приучить дитя к вниманию. Всем вообще детям свойственна рассеянность, они увлекаются всяким новым впечатлением и благодаря этому не могут усвоить многого из того, что говорит учитель: одного они не слышали, другое не постарались запомнить.
Ученье может идти успешно только тогда, когда дети научится сосредоточиваться или быть внимательным к словам учителя. А все это требует не только работы ума, но и напряжения воли, следовательно, к чисто умственным занятиям является необходимость присоединить и воспитание воли. Затем, мы дольше помним то, что для нас интересно, что живо затрагивает наше чувство и волю. Впечатления детства долго помнятся именно потому, что в детстве человек более живет сердцем, чем умом: всякая игра, всякая деятельность непосредственно увлекает дитя, потому что не подвергается еще постоянному действию строгого и подвергается еще постоянному действию строгого и холодного соображения. Так и при занятиях в школе: даже то, что кажется трудным для умственного соображения, перестает казаться трудным, когда умственная работа привела в движение известные чувства. Все это свидетельствует о том, насколько необходимо учителю быть вместе с тем и воспитателем.
О необходимости воспитания в школе говорил и святитель Иоанн Златоуст. «Не безрассудно ли учить детей искусствам, посылать их в училища, ничего не жалеть для такого их образования, а о воспитании их в наказании и учении Господнем не заботиться? За то-то сами мы и пожинаем плоды такого воспитания детей своих, видя их дерзкими, невоздержными, непослушными, развратными. Мы не щадим ни трудов, ни издержек на то, чтоб обучить детей светским наукам, чтобы выучить хорошо служить властям земным. Безразлично для нас одно знание святой веры, одно служение Царю Небесному. Мы позволяем им посещать зрелища; а чтобы они не убегали Церкви, чтобы не стояли в ней не благоговейно, о том мало заботимся. Мы заставляем их давать отчет в том, что они выучили в своих светских училищах; почему же не требовать от них отчета в том, что они слышали в доме Господнем? Не говори: «Это слушание Писаний – дело монахов; ужели мне сделать дитя монахом?» Сделай его христианином. Ибо и мирянам весьма нужно внимать учению, заключающемуся в Писании. Как при снаряжении корабля нужен, бывает кормчий и полное число пловцов не тому, кто всегда стоит на пристани, но тому, кто постоянно занимается мореходством, точно то же должно сказать и относительно монаха и мирского человека. Первый, как бы находясь в необуреваемой пристани, проходит жизнь неозабоченную и устраненную от всякого волнения; а последний постоянно обуревается и плывет среди моря, сражаясь с множеством треволнений. Но для чего, скажешь, нашим детям нужно любомудрие и строгое поведение? Вот это-то самое и сгубило все – дело, самое необходимое и служащее опорою нашей жизни, считается излишним и ненужным. Так что же, скажешь, – станем мы все любомудрствовать, а житейское все погибнет? Нет, почтеннейшие, не любомудрие, а уклонение от него погубило и расстроило все. Ибо кто, скажи мне, расстраивает настоящее положение дел – те ли, которые живут воздержно и скромно, или те, которые изобретают новые и беззаконные способы наслаждения? Те ли, которые стараются захватить себе все чужое, или те, которые довольствуются своим? Первые – не то же ли в обществе человеческом, что опухоли на теле и бурные ветры на море? А последние – не так ли, как яркие светила среди глубокого мрака, призывают бедствующих среди моря к своей безопасности? Так они (т.е. первые) низвращают порядок общественный и губят общее благо, они-то причиняют бесчисленные бедствия и другим. Для них-то судилища, и законы, и взыскания, и различные виды наказаний».
В деле православного воспитания и образования в наше время следует оглядываться на опыт предыдущих поколений. Учить и воспитывать в духе религиозной веры. Воспитание и образование должны идти в ногу со временем. Необходимо развивать в детях любовь к Родине, к ее культуре, традициям, языку и т.д.
«Я опрашивал свидетелей». Отец Дамаскин – о загадке обретения мощей священномученика Фаддея, архиепископа Калининского и Кашинского.Тверской областной еженедельник "Караван+Я"
Номер 51 (1132) от 27.12.2017
Прошлое и настоящее
В преддверии 31 декабря мы публикуем статью о великом тверском святом, священномученике Фаддее, тверском архиерее, замученном в канун 1937 года в тюрьме НКВД близ нынешней площади Гагарина. Так случилось, что именно этот святой и стал покровителем Нового года в Твери.
Каждый раз сам владыка Фаддей подсказывает, с какой стороны подойти нам к теме его жизни и смерти. Мощи святого находятся сейчас в самом центре Твери, в Вознесенском соборе. И в этот раз нам повезло: об истории обретения и перенесения мощей священномученика Фаддея нам рассказывает человек, благодаря которому это великое событие произошло.
Выдающийся церковный ученый, главный в России специалист по исследованию судеб новомучеников, пострадавших за веру в Бога от безбожной советской власти, архимандрит Дамаскин (Орловский) отвечает на вопросы газеты «Караван+Я».
– Как и когда вы пришли к теме новомучеников?
– Исследованиями жизни и исповеднического подвига новомучеников я начал заниматься в конце 1970-х годов. Встречи со свидетелями и участниками событий первых десятилетий после установления в стране советской власти, свидетельства о подвижнической, жертвенной жизни людей, сохранивших в себе чистоту христианского идеала, – все это призывало меня более пристально присмотреться к минувшей эпохе и к людям, жизнь которых была тесно связана с этой трагической эпохой.
Значимо было и то, что новомученики – пострадавшие в годы репрессий священнослужители и миряне – были не просто одной из социальных групп граждан, они были носителями нравственных и религиозных ценностей, которые признавались в России и в европейском мире в течение 1000 лет.
Тема новомучеников позволяла изучить историю России ХХ столетия в основных ее параметрах. Без изучения и анализа истории страны невозможно действовать разумно сегодня, неизбежной становится обреченность на совершение серьезных ошибок.
Изучение жизни и подвига святых нового времени я считал своим долгом – перед церковным обществом и перед страной, поприщем, на которое меня призвал Господь и от которого я не мог уклониться. Я стал опрашивать свидетелей событий, проводить анализ всех публикаций по этой теме – российских и зарубежных, включая редкие издания периодики. Не могли использоваться только документы, хранящиеся в государственных и ведомственных архивах, которые на тот момент были закрыты. Но с 1991 года стало возможно подключить к исследованиям о новомучениках изучение и анализ и этих документов, значение которых трудно переоценить.
Тайна заброшенного захоронения
– Расскажите, как вы узнали о тверском владыке Фаддее и о месте его погребения?
– В ходе изучения жизни исповедников и мучеников ХХ столетия в первой половине 1980-х годов мной были опрошены свидетели, знавшие священнослужителей и мирян, пострадавших во время гонений на Русскую православную церковь в 1920–1930-х годах. И среди других живший на покое в Житомире архимандрит Спиридон (Лукич), который и сам интересовался судьбой исповедников, в особенности тех, кого он лично знал. Он с большим почитанием относился к священномученику Фаддею (Успенскому), в течение довольно продолжительного времени жившему в Житомире. Поддерживая тесные отношения с прихожанами в Твери, он собирал все, что касалось архиепископа.
Затем в самой Твери были опрошены практически все, кто прижизненно знал архиепископа Фаддея. Некоторые указывали и на место его захоронения. Однако, как оказалось впоследствии, изменение вида местности, уничтожение храма иконы Божией Матери «Неопалимая Купина», который долгое время являлся важным ориентиром, привели к утрате точного места. В середине 1980-х годов на этой территории были произведены раскопки, показавшие, что место захоронения действительно обозначено неточно.
Не имея новых свидетелей, я стал более внимательно изучать этот участок кладбища и пришел к выводу, что одно из мест все же чем-то отличается от других, как будто к нему все же прикасается рука человека, однако ровно настолько, чтобы не обозначить его для других, словно желая это место сохранить в тайне. Учитывая, что советская эпоха еще не закончилась, такое желание было вполне естественным.
Убежденный, что место определено правильно, я решил ждать, когда оно ничем не будет отличаться от других. В конце концов, это случилось, все признаки посещения этого места исчезли и более не возобновлялись, что позволяло сделать предположение, что человек, посещавший могилу, скончался. К этому времени изменилась уже и политическая жизнь государства. Однако для начала работ, направленных на обретение мощей, нужно было, чтобы стала ясна воля Божия, которая могла проявиться, в частности, через верующих жителей Твери, в их пожелании обрести мощи священномученика.
От времени определения места предположительного захоронения прошло более шести лет, когда летом 1993 года ко мне обратилась Юлия Ефимовна Топоркова (впоследствии игуменья Кашинского Клобукова монастыря Анна, перед смертью постриженная в схиму с именем Стефанида), которая попросила начать исследование по поиску места захоронения священномученика Фаддея. Нужно было взять на это исследование благословение епархиального архиерея. В начале октября 1993 года состоялась моя встреча с правящим архиереем Тверской епархии, который также пожелал начать поиски.
К исследованию были привлечены сотрудники отдела археологии Тверского государственного объединенного музея. Работы начались 24 октября 1993 года. Я наметил три предположительных места захоронения, чтобы, проведя официальные исследования, отбросить все версии. Я описал Юлии Ефимовне, где следует начинать раскопки. Первый день дал результаты скорее археологического характера – обнаружились остатки древних построек. Тогда я указал второе место. Проведенные в течение второго дня раскопки не дали желаемых результатов. Как часто бывает, при первых же неудачах люди теряют веру. Замусоренный край кладбища при дороге и отсутствие каких-либо ориентиров действительно не внушали больших надежд на успех.
Но я был уверен, что мощи архиепископа Фаддея будут обретены. Мне было известно, что погребение проходило при свидетелях, причем две свидетельницы точно знали, в какой день привезут на кладбище тело архиепископа Фаддея, третья оказалась здесь в значительной степени случайно, придя в этот день помолиться на могиле отца. Также было известно, что архиепископ Фаддей был похоронен без гроба, в нижней одежде.
В послепасхальные дни 1938 года тюремная могила была тайно вскрыта почитателями праведника, тело архиепископа переложено в наскоро сколоченный гроб, а в руку ему было вложено крашеное пасхальное яйцо. О смерти архиепископа было сообщено тогда же Местоблюстителю Патриаршего престола митрополиту Сергию (Страгородскому), который совершил заочное отпевание.
Обретение мощей владыки Фаддея: как это было
– Я в деталях объяснил Юлии Ефимовне, где следует на этот раз копать. Действительно, 26 октября 1993 года рабочие натолкнулись на захоронение. Были приглашены археологи, которые и завершили работу.
В могиле, имевшей все признаки тюремного захоронения, когда не соблюдаются общепринятые обычаи при погребении, были обнаружены останки человека, погребенного в 1930-х годах. Об этом свидетельствовала положенная в могилу монетка выпуска того времени. Останки находились в гробу, похожем на ящик, сколоченный из тонких и узких досок. Руки были связаны проволокой, в одной из них были скорлупки от крашеного пасхального яйца. Все это совпадало с архивными документами, указывавшими время кончины архиепископа (31 декабря 1937 года), и рассказами свидетелей, указавших обстоятельства и дату погребения (2 января 1938 года).
В тот же день была отслужена панихида по замученному архипастырю. После этого останки были перевезены в отдел археологии Тверского государственного объединенного музея, о чем мне сообщила Юлия Ефимовна. Она попросила меня приехать, поскольку в епархии не знали, что делать с останками дальше.
На следующий день, 27 октября, я прибыл в Тверь, в отдел археологии, где отслужил литию по принявшему мученическую кончину архипастырю. Археологи предложили обратиться за содействием к заведующему кафедрой судебной медицины Тверского государственного медицинского института доктору медицинских наук, профессору Виктору Сергеевичу Челнокову. Осмотрев найденные останки, он предложил обратиться к своему учителю – доктору медицинских наук заведующему находящимся в Москве отделом судебно-медицинской экспертизы Виктору Николаевичу Звягину, который согласился провести исследование на основании анализа исторических исследований и методологии, которыми в данных случаях пользуются эксперты. Виктор Николаевич блестяще провел исследование; оно проводилось с 2 ноября 1993 года по 15 марта 1994 года. Был сделан вывод, что найденные 26 октября 1993 года останки являются мощами, принадлежащими священномученику Фаддею (Успенскому), архиепископу Тверскому.
После завершения исследования Тверская епархия предложила передать мощи частным порядком, что я счел недостойным великого архипастыря. Я предложил сделать перенесение мощей в город Тверь официальным, открытым для верующих Твери событием, запланировав его на 30 декабря, накануне дня празднования памяти священномученика. Епархия согласилась и согласовала с городскими властями место встречи мощей и маршрут до Вознесенского собора. Автобус для перенесения мощей из Москвы в Тверь был предоставлен Александром Васильевичем Буренковым, издателем первой из серии книги «Мученики, исповедники и подвижники благочестия Российской православной церкви. Жизнеописания и материалы к ним», опубликованной в 1992 году.
– Насколько нам известно, Александр Буренков уже давно вам оказывает помощь в издании книг. Как вы познакомились? Поддерживаете ли отношения сегодня?
– Меня познакомили с Александром Васильевичем в 1991 году, когда встала насущная необходимость в издании первой книги серии «Мученики, исповедники и подвижники благочестия Российской православной церкви. Жизнеописания и материалы к ним» – первой нерепринтной книги, основанной на оригинальных исследованиях, проведенных внутри страны. Заинтересованность Александра Васильевича этой темой была основана на том, что он и сам проявлял глубокий интерес к истории нашего Отечества, нашего общества, к социальным процессам в нашей стране, обнаруживал подход к рассматриваемым социальным явлениям, который можно охарактеризовать как государственный. По его инициативе в Твери в свое время была организована презентация первой книги жизнеописаний новомучеников.
Помощь Александра Васильевича не ограничилась этим изданием, она продолжается и сейчас. По его инициативе в 1997 году был учрежден фонд «Память мучеников и исповедников Русской православной церкви», который стал научной лабораторией по исследованию этой темы, и даже шире – по исследованию истории России конца XIX и ХХ столетий, а также выработке методологических подходов к изучению отечественной истории и истории как научной дисциплины.
Почитание новомучеников
– Как обстоит дело с канонизацией новомучеников Русской православной церковью в настоящее время?
– Процесс внесения в состав Собора новомучеников и исповедников Церкви Русской новых имен продолжается. Однако у всякого явления есть меры и границы. Оно не может продолжаться бесконечно или до тех пор, пока его не остановят объективные исторические обстоятельства в виде различного рода катастроф, войн и революций.
Канонизовано более 1500 новомучеников. Может ли церковное и гражданское общество при всех своих даже специально предпринятых усилиях в этом направлении усвоить исповедническую жизнь такого числа причисленных к лику святых? Не может, хотя бы и старалось это сделать. Поэтому следовало бы перед внесением нового имени в календарь рассматривать не только тот факт, что человек был убит в период репрессий, а церковную значимость события.
Следовало бы при включении нового имени ответить на вопросы, какой выдающийся исповеднический, христианский подвиг видится в жизни данного конкретного пострадавшего, в чем заключалось его жертвенное служение? В конце концов, репрессии в России имели массовый характер, и абсурдно прославлять только за то, что насильственная смерть человека наступила вследствие его принадлежности к определенной социальной группе. Может быть, человек и хотел бы перекраситься и выйти из этой социальной среды, да не успел. И такие случаи бывали. Об этом свидетельствует и наличие в нашей церковной истории сонма обновленцев.
Но самым важным является то, что в последнее время вследствие изменений законодательства мы имеем усеченную информацию о той эпохе и о пострадавших тогда людях, причем в самых важных для канонизации аспектах. Поэтому поспешное внесение сегодня имен пострадавших в Собор новомучеников может привести к тому, что туда могут быть внесены имена обновленцев, григорьевцев и людей, которые вместе с органами НКВД были участниками гонений на Русскую православную церковь.
– Что вы скажете о процессе почитания новомучеников в церковном обществе?
– Тема новомучеников прочно заняла свое место в сознании церковного общества. Издаются на эту тему книги, пишутся как научные, так и учебные работы. Жития новомучеников переводятся на иностранные языки. Если же говорить о том, насколько новомученики почитаются церковным обществом в качестве образцов, которым следует подражать и у которых следует учиться, то это уже зависит от качества самого общества и от отдельных людей – стремятся ли они к тому, чтобы реализовать в своей жизни идеал, имеют ли они этот идеал сами, хотят ли они быть такими, как наши святые, или это находится вне основных интересов их жизни. Но тогда святые тут ни при чем.
Сегодня на месте могилы владыки Фаддея на заброшенном Неопалимовском кладбище у Восточного моста построена деревянная часовня. Правда, грузовики при ее строительстве так размесили грязь, что к ней пока невозможно подойти ни со стороны моста, ни со стороны улицы Розы Люксембург. К сожалению, все, что у нас делается, делается без мысли о людях, формально. Но надеемся, со временем грязь уляжется и часовня у Восточного моста станет местом паломничества – как рака с мощами святого архиепископа в Вознесенском соборе.
Справка
Архимандрит Дамаскин (Орловский) – с 1996 года член Синодальной комиссии по канонизации святых Русской православной церкви, с 2011 по 2015 год – секретарь Синодальной комиссии по канонизации. С 2012 года – ответственный секретарь церковно-общественного совета при Патриархе Московском и всея Руси по увековечению памяти новомучеников и исповедников Церкви Русской, научный руководитель регионального общественного фонда «Память мучеников и исповедников Русской православной церкви», доктор исторических наук. Автор более 200 публикаций по теме репрессий в ХХ столетии, канонизации святых, канонизации новомучеников и исповедников Церкви Русской.
Подготовила Мария Орлова
Оригинал материала расположен
Архиепископ Фаддей (в миру Иван Васильевич Успенский) родился 12 ноября 1872 г. в с. Наруксово Лукоянского уезда Нижегородской губернии. Его отец и дед были священниками. В семье отца будущего святителя было семь сыновей и две дочери.
По окончании Нижегородской духовной семинарии И.В. Успенский поступил в , которую окончил в 1896 г. В августе следующего года он был пострижен в монашество с наречением имени Фаддей и рукоположен во иеродиакона.
21 сентября 1897 г. отец Фаддей был рукоположен во иеромонаха и назначен преподавателем в Смоленскую духовную семинарию. В 1890 г. его перевели в Уфимскую семинарию, где за диссертацию «Единство книги пророка Исаии» он получил степень магистра богословия. В 1902 г. отца Фаддея назначили инспектором, а затем ректором той же семинарии с возведением в сан архимандрита. Через год он становится ректором Олонецкой духовной семинарии.
В 1902 г. вышла в свет работа архимандрита Фаддея «Записки по дидактике», ставшая классическим трудом по духовной педагогике. В 1908 г. он написал большое исследование «Иегова», за которое ему была присуждена степень доктора богословия.
21 декабря 1908 г. архимандрит Фаддей был хиротонисан во епископа Владимир-Волынского, викария Волынской епархии.
В 1916 г. епископ Фаддей получил временное назначение на Владикавказско-Моздокскую кафедру в помощь тяжело болевшему епископу Антонину (Грановскому). Это послушание длилось до января 1917 г., когда во Владикавказ был направлен новый архиерей.
В 1919 г. епископ Фаддей был назначен правящим архиереем Волынской епархии, ввергнутой в ужасы оккупации, междоусобицы и разрушения. В это трудное время он духовно окормлял и поддерживал свою многотысячную паству.
После установления на Украине советской власти епископ Фаддей был арестован. 25 февраля 1922 г. Всеукраинская чрезвычайная комиссия по борьбе с контрреволюцией и саботажем (ВУЧК) приняла постановление о высылке святителя с Волыни «с правом жительства только в одной из центральных северных губерний РСФСР и Западной Сибири со взятием подписки о регистрации в органах ЧК».
9 марта 1922 г. епископ Фаддей был освобожден из Харьковской тюрьмы и выехал в Москву, где встретился со и обратился к нему с прошением об определении на кафедру в один из волжских городов.
В 1922 г. владыка Фаддей был возведен в сан архиепископа с назначением на Астраханскую кафедру. В сентябре того же года по обвинению в распространении посланий митрополита Агафангела и враждебном отношении к советской власти архиепископ Фаддей был подвергнут административной высылке сроком на один год в пределы Зырянской области. Находясь во время следствия в тюрьме, архиепископ Фаддей и митрополит Кирилл (Смирнов) составили ответы на насущные для православных вопросы, касающиеся обновленцев.
20 декабря 1923 г. владыка направился в Астрахань. В этом городе святитель произнес более трехсот проповедей и поучений, не считая многочисленных бесед после акафистов, когда он разъяснял Священное Писание. Записи речей он не хранил, обычно их брал ключарь протоиерей Д. Стефановский или переписчицы. Снимая с них копии, они передавали тексты многочисленным почитателям владыки.
Нравственное влияние архиепископа Фаддея на паству было огромным. В домах многих верующих хранились фотографии владыки Фаддея.
В 1926 г. после ареста заместителя Патриаршего Местоблюстителя в его обязанности временно вступил архиепископ Иосиф (Петровых). 8 декабря того же года он назначил трех преемников на случай своего ареста, одним из которых был владыка Фаддей. В середине декабря, после ареста владыки Иосифа, архиепископ Фаддей направился в Москву, чтобы приступить ко временному управлению Церковью, но в пути был задержан и выслан в г. Кузнецк Саратовской области, покидать который ему было запрещено до марта 1928 г. Митрополит Сергий (Страгородский), освобожденный к тому времени из тюрьмы, назначил его архиепископом Саратовским.
В ноябре 1928 г. архиепископ Фаддей был направлен совершать архипастырское служение в Тверь. Каждую среду владыка читал акафист св. Михаилу Тверскому и проводил беседу с верующими.
29 сентября 1936 г. власти лишили святителя регистрации и запретили ему служить, но он продолжал совершать службы в храме за Волгой.
В декабре 1936 г. митрополит Сергий назначил на Тверскую кафедру архиепископа Никифора (Никольского). Однако уважение к архиепископу Фаддею было столь велико, что духовенство епархии по-прежнему сносилось с ним как с правящим архиереем.
20 декабря 1937 г. архиепископ Фаддей был арестован, а через десять дней приговорен к расстрелу. Святитель был казнен 31 декабря того же года.
Еще до официальной канонизации отмечалось особое почитание святителя Фаддея верующими в Тверской и Астраханской епархиях. В 1997 году Архиерейским Собором Русской Православной Церкви он был причислен к лику святых как новомученик.
Священномученик Фаддей Тверской
Священномученик Фаддей Тверской, в миру - Иван Васильевич Успенский, родился 12 ноября 1872 г. в селе Наруксово Нижегородской губернии в семье священника
Отец - Успенский Василий Федорович, благочинный, протоиерей
Мать - Успенская Лидия Андреевна
- Окончил Нижегородскую духовную семинарию.
- В 1896 г. окончил Московскую духовную академию со званием кандидата богословия. В 1896-1897 гг. был профессорским стипендиатом академии.
- В августе 1897 г. пострижен в монашество с наречением имени Фаддей, рукоположен в сан иеродиакона.
- С 21 сентября 1897 г. - иеромонах, преподаватель логики, философии и дидактики Смоленской духовной семинарии.
- С 19 ноября 1898 г. - инспектор Минской духовной семинарии с исправлением обязанностей преподавателя Священного Писания.
- С 1900 г. - преподаватель основного догматического и нравственного богословия в Уфимской духовной семинарии.
- С 5 марта 1902 г. - инспектор Уфимской духовной семинарии.
- 15 марта 1902 г. возведен в сан архимандрита.
- С 8 января 1903 г. - ректор Олонецкой духовной семинарии.
- 21 декабря 1908 г. хиротонисан во епископа Владимиро-Волынского.
- С осени 1916 г. по 28 января 1917 г. временно управлял Владикавказской епархией (на время болезни епископа Владикавказского Антонина.
- В 1919 г., после того, как правящий Волынский архиерей архиепископ Евлогий вынужден был оставить кафедру и уехать за границу, стал исполнять его обязанности.
- В ноябре 1921 г. арестован в Житомире по обвинению в участии в повстанческом движении на Волыни. Верующие просили освободить его из тюрьмы: «Епископ Фаддей много лет известен в городе Житомире, где нет храма, в котором бы он не богослужил и не проповедовал. Нам известна и его личная жизнь как молитвенника и пастыря. Никогда епископ Фаддей не вмешивался в политику, ничего не предпринимал против советской власти, ни к чему противозаконному никого и никогда не призывал». Владыку перевезли в Харьков, где после допроса местная ВУЧКа постановила: «… выслать епископа Фаддея в распоряжение Патриарха Тихона с правом жительства только в одной из центральных северных губерний РСФСР и Западной Сибири со взятием подписки о регистрации в органах ЧК…».
- 13 марта 1922 г. назначен Птариархом Тихоном на Астраханскую кафедру, с возведением в сан архиепископа. Однако вскоре арестован и обвинен в том, что способствовал печатанию воззвания к пастве временно управлявшего церковью после ареста Патриарха Тихона митрополита Агафангела с призывом хранить в чистоте устои Церкви и остерегаться обновленческого движения. Содержался во Владимирской тюрьме.
- В 1923 г. выехал в Астрахань, где приступил к обязанностям правящего архиерея. Вел крайне скромный образ жизни. Часто проводил богослужения, много проповедовал. Противодействовал «обновленческому» движению. Патриарх Тихон говорил одному из жителей Астрахани: «Знаете ли Вы, что владыка Фаддей святой человек? Он необыкновенный, редкий человек. Такие светильники Церкви - явление необычайное. Но его нужно беречь, потому что такой крайний аскетизм, полнейшее пренебрежение ко всему житейскому отражается на здоровье. Разумеется, владыка избрал святой, но трудный путь, немногим дана такая сила духа. Надо молиться, чтобы Господь укрепил его на пути этого подвига ».
- В 1926 г., после ареста заместителя Патриаршего местоблюстителя митрополита Сергия (Страгородского) в его обязанности временно вступил митрополит Иосиф (Петровых), который, в свою очередь, назначил своими преемниками на случай ареста трех архиепископов, в том числе Фаддея (Успенского). После ареста архиепископа Иосифа он выехал в Москву, чтобы приступить к временному руководству церковью, однако в Саратове был задержан и выслан в город Кузнецк Саратовской губернии.
- В марте 1928 г. освобожден, назначен архиепископом Саратовским.
- В ноябре 1928 г. переведен в Тверь (Калинин), архиепископ Калининский и Кашинский . Как и в Астрахани, много проповедовал, пользовался любовью паствы, что вызывало раздражение властей.
- 29 сентября 1936 г. власти лишили архиепископа Фаддея регистрации и запретили служить, но владыка продолжал служить.
- 20 декабря 1937 г. арестован. На допросах держался мужественно, виновным в контрреволюционной деятельности себя не признал. Во время тюремного заключения был помещен вместе с уголовниками. В житии святителя приведена следующая история. Однажды ночью Богоматерь «явилась главарю уголовников и грозно сказала ему: «Не трогайте святого мужа, иначе все вы лютой смертью погибнете». Наутро он пересказал сон товарищам, и они решили посмотреть, жив ли еще святой старец. Заглянув под нары, они увидели, что оттуда изливается ослепительный свет, и в ужасе отшатнулись, прося у святителя прощения. С этого дня все насмешки прекратились, и уголовники даже начали заботиться о владыке. Начальство заметило перемену в отношении заключенных к владыке, и его перевели в другую камеру».
- В конце декабря 1937 г. приговорен к расстрелу по обвинению в руководстве церковно-монархической организацией. По одним данным, расстрелян, по другим, был утоплен в яме с нечистотами. Тюремный врач предупредил верующих о времени похорон владыки (как и другие казненные, он был похоронен без гроба). Весной 1938 г. верующие тайно вскрыли могилу и переложили тело в гроб. На месте могилы был поставлен крест с надписью, но вскоре он был уничтожен. Позднее точное место захоронения было забыто и найдено лишь в 1990 г.
- 26 октября 1993 г. были обретены мощи святителя Фаддея, которые находятся ныне в Вознесенском соборе Твери.
- В 1997 г. Архиерейским собором Русской Православной Церкви причислен к лику святых как новомученик.
Праздники святому
(12.11.1872–31.12.1937)
Архиепископ Фаддей (в миру Иван Васильевич Успенский) родился 12 ноября 1872 года в селе Наруксово Лукоянского уезда Нижегородской губернии в семье священника Василия и жены его Лидии, у которых было семь сыновей и две дочери. Дед будущего владыки тоже был священником, и домашние почитали его как сугубого молитвенника, как человека, имевшего глубокую веру и любящее, кроткое и снисходительное сердце. Из всех внуков дедушка больше других любил Ивана, которого называл архиереем.
После окончания Нижегородской Духовной Семинарии Иван Успенский поступил в Московскую Духовную Академию. В то время ректором академии был архимандрит Антоний (Храповицкий), с которым Иван сблизился и впоследствии подружился. Архимандрит Антоний воздействовал на студентов академии не столько строгостью, сколько личным примером. Он являл в себе образец ученого монаха и христианского пастыря. Многие студенты тянулись к нему как к отцу, который мог разрешить вопросы не только духовные, но и материальные: к нему без стеснения обращались и за материальной помощью (1, с. 196).
Есть люди, от детства и юности предуставленные Богом к особого рода служению, которых благодать Божия хранит и уготовляет к этому служению. Таким был и Архиепископ Фаддей. От юности его душа стремилась к Богу, упорно сопротивляясь страстям. От тех лет сохранились его дневники, которые он вел ежедневно, и в них, как в зеркале, отразилась борьба души за красоту нетленную, вечную. Нежная душа его, сохранившая детскость и простоту, стремилась лишь к любви к Богу и безупречному исполнению Его заповедей. Юноша зорко следил за моментами ослабления этой любви, скорбя об охлаждении и душевной расслабленности, и вновь и вновь обращался за помощью к Богу. Дневник велся ежедневно, и ежедневно в нем подводился итог как внешним делам, так и внутреннему, духовному состоянию. Через несколько лет, таким образом, стало возможным сравнивать каждый текущий день с тем, как он был проведен год назад или ранее.
Во время учебы в Московской Духовной Академии Иван, по благословению ректора, стал обращаться за духовными советами к иеромонаху Герману, известному старцу, подвизавшемуся в Гефсиманском скиту при Троице-Сергиевой Лавре. Отец Герман был высокий, благообразного вида старец, с белым, редко улыбающимся лицом.
Весной, по окончании 4 курса Московской Духовной Академии, Иван ездил на каникулы домой, в Нижний Новгород. Перед отъездом, по заведенному обычаю, он зашел к отцу ректору. После краткой беседы, прощаясь, отец ректор посмотрел на его худобу и шутливо сказал: - А вы поправляйтесь, будете архимандритом или епископом.
Дома Иван переговорил с отцом относительно выбора пути: не стать ли ему священником? Говорили о трудностях и особенностях священнического служения. В частности, Иван спросил отца, есть ли в Нижегородской епархии неженатые священники. Выяснилось, что нет ни одного. Иван сказал, что ему все говорят о монашестве.
Ну что ж, - ответил отец. - монашество дело хорошее, но его нужно принимать обдуманно, зная, что принимаешь его добровольно и навсегда.
Но в монашестве человек отделяется от людей, так как монах закрыт в стенах монастыря.
Нет, он не отделен от людей, только он служит людям особенным образом.
Прощание с домашними перед отъездом было, как всегда, трогательным. В этот день он сказал матери, что при каждом прощании он оставляет, кажется, более, чем прежде. За обедом говорил с отцом и матерью, с братом Александром о значении внешних подвигов, особенно связанных с оставлением семьи; для некоторых внешние подвиги есть единственный путь к устроению духовной жизни... Спаситель иногда требовал, чтобы желающие следовать за Ним немедленно оставляли дом.
В тот же день после чая и краткой молитвы Иван поблагодарил всех, попрощался и выехал в Москву. Молитвенное воспоминание соединилось со скорбным чувством разлуки с любимыми домашними, которая со временем должна была стать окончательной. В академии его ждали ученые занятия, но главное - тот же подвиг, та же молитва , неусыпная работа над своей душой (1, с. 199 - 200).
Осенью 1923 года церковно-приходской совет при Астраханском кафедральном Успенском соборе, состоящий из представителей всех православных обществ города Астрахани, направил прошение Патриарху Тихону, в котором подробно описывалось положение православных в епархии.
«В последние годы Астраханская епархия находилась под управлением викарного епископа Анатолия, который в августе месяце прошлого года вступил, по его словам, по тактическим соображениям, в группу «Живая Церковь » и образовал при себе управление из принадлежащих к той же группе живоцерковников. Большая часть духовенства города Астрахани и епархии не признала группу «Живая Церковь » и не подчинялась распоряжениям этого епархиального управления, хотя и не прерывала канонического общения с епископом Анатолием, так как он на словах не сочувствовал названной группе и не отказывался, когда изменятся обстоятельства, выйти из ее состава. Но когда 10 июня сего года общегородское собрание духовенства и мирян города Астрахани после категорического требования епархиального управления и епископа под угрозой всевозможных репрессий немедленно признать собор 1923 года и Высший Церковный Совет, единодушно постановило не считать собор 1923 года каноничным, не признавать его постановлений и не подчиняться Высшему Церковному Совету, то епископ Анатолий, несмотря на двукратное приглашение, не только не явился на это собрание, но решительно отказался присоединиться к постановлеию собрания и заявил посланной к нему делегации, что он считает это собрание бунтарским против собора. Тогда собрание тотчас же единогласно постановило считать его отпавшим от Православной Российской Церкви, прервать с ним каноническое общение, не считать его иерархической главой своих общин и немедленно вступить в каноническое общение с другим православным епископом... Но епископ Анатолий тотчас после собрания запретил большинство астраханского духовенства в священнослужении, а на днях одиннадцать священнослужителей получили извещения от Епархиального Управления, что постановлением Высшего Церковного Совета они лишены священного сана с признанием их пребывания в Астраханской епархии вредным и с назначением их местопребывания в Веркольском монастыре Астраханской епархии. Не признавая такого постановления законным и обязательным для себя и не подчиняясь ему, духовенство и миряне города Астрахани и епархии, оставшиеся верными исконному Православию и Российской Церкви, сыновне и почтительнейше просят Ваше Святейшество возглавить Астраханскую епархию истинно православным епископом, чтобы под его архипастырским водительством разъединенное православное население могло соединиться во едино стадо Христово и твердо стоять на страже истинного Православия» (6, с. 192 - 193).
Патриарх Тихон внимательно прочитал это прошение. Слова «не признавая такого постановления законным и обязательным для себя и не подчиняясь ему» он подчеркнул и написал свою резолюцию: «Постановления незаконны».
Вскоре состоялось заседание Священного Синода под председательством Патриарха Тихона, который, рассмотрев прошение православных астраханцев, постановил: «Предложить Высокопреосвященному Фаддею немедля выбыть из Москвы к месту своего служения» (6, с. 193).
20 декабря 1923 года Архиепископ Фаддей выехал в Астрахань. Ехал он без сопровождения, в старенькой порыжевшей рясе, с небольшим потрепанным саквояжем и с узелком, где были зеленая жестяная кружка и съестной припас, к которому, впрочем, он не притронулся. Всю дорогу Архиепископ Фаддей или читал, поднимая книгу близко к глазам, или молча молился, или дремал. Когда подъезжали к городу, стал слышен колокольный звон. Только лишь поезд остановился, купе заполнилось встречавшим архиепископа духовенством. Все подходили к нему под благословение, искали глазами багаж и с удивлением обнаруживали, что никакого багажа у Архиепископа не было.
Владыка смутился торжественностью встречи; выйдя на перрон, он смутился еще больше, увидев толпу встречающих, а на вокзальной площади - людское море. У вокзала Архиепископа ожидала пролетка, но она не смогла проехать через толпу, и он в окружении людей пошел пешком. Расстояние до церкви было небольшое, но потребовалось около двух часов, чтобы дойти до нее. Моросил мелкий холодный дождь, было грязно, но это нисколько не смущало Архиепископа. Около одиннадцати часов дня он дошел до храма, и началась литургия. Был воскресный день, праздник иконы Божией Матери «Нечаянная Радость». Облачение для владыки нашли с трудом, потому что оно хранилось в богатой ризнице кафедрального собора, захваченного обновленцами. Облачение привезли из Покрово-Болдинского монастыря, оно принадлежало архиепископу Тихону (Малинину). Мантия принадлежала замученному в 1919 году епископу Леонтию (Вимпфену), ее отыскали у одного из монахов Иоанно-Предтеченского монастыря; посох принадлежал замученному в 1919 году архиепископу Митрофану (Краснопольскому). Литургия закончилась в три часа дня, но до пяти часов вечера он благословлял молившихся в храме и собравшейся вокруг храма народ. Ему показали могилы расстрелянных в 1919 году священномучеников Митрофана и Леонтия, и он часто потом приходил сюда служить панихиды.
Сразу же по приезде какие-то сердобольные старушки принесли владыке чуть ли не дюжину только что сшитого белья; староста храма святого князя Владимира, заметив на ногах владыки старенькие, с заплатками сапоги, принес ему хорошую теплую обувь. Все это владыка немедленно раздал нищим. Жил архиепископ в двух комнатах. В первой стоял простой сосновый стол, покрытый цветной клеенкой, три или четыре стула, на двух окнах - кисейные занавески, в углу - образа с полотенцами на киотах. Во второй комнате находилась железная кровать, покрытая серым байковым одеялом. Первая комната служила столовой, приемной и кабинетом, вторая - спальней. Дом находился недалеко от Покровской церкви. Каждое утро и каждый вечер владыка шел одной и той же дорогой, через парк, в храм. Каждый раз здесь Архиепископа встречали люди, чтобы идти в храм вместе с ним. И долго-долго потом эта дорога называлась «Фаддеевской».
Где бы Архиепископ ни жил, он не имел ничего своего. Давали ему чай или обед - он пил и ел, если не давали - не спрашивал. Он всегда считал себя гостем и зависимым от того, кто ему прислуживал и помогал.
Архиепископ Фаддей приехал в разгар обновленчества. У православных осталось десять церквей; обновленцы захватили девять церквей и два монастыря и намеревались захватить остальные. Делали они это так. Обновленческие священники ходили по домам. Войдя в дом, спрашивали: «Ты, бабушка, слыхала, как ругают живоцерковников, а ведь это несправедливо. Они лучше, чем староцерковники. Чтобы помянуть родственников о здравии или за упокой, тебе надо идти в церковь, подавать записку, платить деньги, а вот мы будем поминать всех бесплатно. Говори, кого записать?» (6, с. 194).
Люди перечисляли имена, обновленцы тут же уточняли фамилии, и затем эти списки подавались властям как подписи под прошениями о передаче храмов обновленцам. Власти, в свою очередь, спешили передать эти храмы обновленцам. Затем, спустя какое-то время, обновленцы отдавали эти храмы властям для закрытия, как не имеющие прихожан.
В конце мая к Архиепископу Фаддею пришел Аркадий Ильич Кузнецов, духовный сын владыки, юрист по профессии.
Вот хорошо, что Вы пришли, - сказал Архиепископ. - Давайте подумаем, что делать с обновленцами. Заберут они все наши храмы. Я думаю, надо бы подать жалобу в Москву и поехать с ней Вам и представителям от Церкви.
Перед отъездом Архиепископ Фаддей вручил Аркадию Ильичу письмо на имя Патриарха Тихона, к которому нужно было зайти, прежде чем идти с жалобой к правительственным чиновникам. Патриарх принял их.
Вы от Астраханского Архиепископа Фаддея? - спросил Патриарх. - Владыка пишет мне о Вас, просит оказать содействие.
Патриарх расспросил, как живет Преосвященный Фаддей, как себя чувствует, как относятся к нему верующие, и, не ожидая ответа, продолжил:
Знаете ли Вы, что владыка Фаддей святой человек? Он необыкновенный, редкий человек. Такие светильники Церкви - явление необычайное. Но его нужно беречь, потому что такой крайний аскетизм, полнейшее пренебрежение ко всему житейскому отражается на здоровье. Разумеется, владыка избрал святой, но трудный путь, немногим дана такая сила духа. Надо молиться, чтобы Господь укрепил его на пути этого подвига» (6, с. 194).
В августе 1924 года Патриарх Тихон пригласил Архиепископа Фаддея приехать в Москву на праздник Донской иконы Божией Матери. Владыка выехал в сопровождении келейника и А.И. Кузнецова. Выехали из Астрахани 29 августа, намереваясь приехать в Москву утром 31 августа, чтобы вечером участвовать в праздничном богослужении. Но поезд опоздал на сутки, и они прибыли только вечером 1 сентября, когда торжества по случаю праздника закончились. 3 сентября у Архиепископа Фаддея был день Ангела; он служил литургию в храме Донской иконы Божией Матери, а по окончании ее Патриарх Тихон пригласил его к себе.
Я знаю, Вы, владыка, не любите торжественных приемов и многолюдных трапез, - сказал Патриарх. - Я пригласил вас на скромный завтрак, тем более что хочу видеть Вас в самой простой, келейной обстановке.
Во время завтрака Патриарх сказал теплое, сердечное слово в адрес именинника, назвал владыку светочем Церкви, чудом нашего времени.
В ответ Архиепископ Фаддей сказал об исповеднической деятельности Патриарха, о его мужестве в деле управления . «Я молюсь Богу, чтобы Он сохранил Вашу драгоценную жизнь для блага Церкви», - сказал он. При этих словах Патриарх прослезился (6, с. 195).
За трапезой владыка Фаддей неоднократно начинал разговор об обновленцах, но всякий раз Патриарх махал руками! «Ну их, ну их...» - и переводил разговор на другие темы, не имеющие отношения к практическим делам. Святейшему, по-видимому, хотелось, оставив на время все докучливые ежедневные заботы, утешиться в обществе владыки и самому духовно утешить его, тем более что официальные дела, связанные с обновленцами, разрешить практически было нельзя. Господь их попустил за прошлые грехи многих, и теперь оставалось только терпеть.
Когда завтрак подошел к концу, Патриарх подозвал своего келейника и что-то тихо сказал ему. Тот вышел и вскоре вернулся со свертком.
Ну вот, Преосвященнейший, - сказал Патриарх, - Вам именинный подарок - по русскому обычаю. Это облачение, причем красивое и сшитое по Вашей фигуре. Хотел подарить отрезом, да ведь вы такой человек - все равно... кому-нибудь отдадите... Да... тут еще мантия, ведь ваша-то, поди, старенькая...
Архиепископ, принимая подарок, собирался было поблагодарить Патриарха, но тут сверток выскользнул, и из него выпал небольшой красный бархатный футляр.
Да, тут еще маленькое прибавление... Как это я забыл сказать о нем, - широко улыбаясь, сказал Патриарх.
Архиепископ Фаддей открыл футляр. В нем был бриллиантовый крест на клобук (6, с. 196). Подарок Святейшего был кстати. Астраханский владыка в этом отношении почти не заботился о себе. Он ходил в старенькой залатанной рясе, в стареньких, чиненых сапогах, имел одно облачение и одну митру, но всегда был готов сказать слово утешения другому, оказать ему помощь, выслушать его. Зная, что Архиепископ принимает в любое время, некоторые пользовались этим и приходили к нему рано утром. Владыка вставал с постели, наскоро умывался, одевался и безропотно принимал посетителя.
После смерти Патриарха Тихона в 1925 году обновленцы, добиваясь участия православных епископов в обновленческом соборе, обратились к Архиепископу Фаддею с приглашением принять участие в работе по подготовке собора. Владыка ответил: «Имею честь сообщить, что на принятие участия в организационной работе по созыву третьего Всероссийского Поместного собора я не имею канонически законного полномочия» (6, с. 196).
За все время своего пребывания в Астрахани Архиепископ Фаддей ни одного слова не сказал против обновленцев публично, но пример его личной жизни был красноречивее любых слов. Идеолог обновленчества в Астрахани священник Ксенофонт Цендровский, принося публично покаяние в грехе раскола, сказал:
Долго я коснел в грехе обновленчества. Совесть моя была спокойна, потому что мне казалось, что я делаю какое-то нужное и правое дело. Но вот я увидел владыку Фаддея; я смотрел на него и чувствовал, как в душе моей совершается какой-то переворот. Я не мог вынести чистого, проникновенного взгляда, который обличал меня в грехе и согревал всепрощающей любовью, и поспешил уйти. Теперь я ясно сознавал, что увидел человека, которому можно поклониться не только в душе, но и здесь, на Ваших глазах (6, с. 196).
Нравственное влияние Архиепископа Фаддея на паству было огромное. В домах многих верующих, в переднем углу, вместе с иконами находились фотографии владыки Фаддея (7,с.11).
Денег владыка ни от кого не брал, и несколько приходов заботу о материальном его обеспечении взяли на себя. Квартиру, освещение, отопление и другие расходы, связанные с квартирой, оплачивал приход Покровской церкви, пользование пролеткой - приход церкви св. Иоанна Златоуста . Приход церкви св. апостолов Петра и Павла оплачивал расходы на продовольствие, обувь и одежду. Деньги выдавались келейнице владыки Вере Васильевне. Церковь святого князя Владимира покупала материал и оплачивала шитье из него иподиаконских стихарей и архиерейских облачений, хотя сам владыка предпочитал служить в одном и том же ветхом желтом облачении, а летом в белом полотняном (6, с. 198).
В управлении Астраханской епархией Архиепископ Фаддей почти устранился от административной части. У него не было канцелярии. Была только именная печать для ставленнических грамот и указов о назначениях и перемещениях. За всю свою архиерейскую деятельность владыка ни на кого не накладывал дисциплинарных взысканий: никто не слышал от него упрека или грубого слова, сказанного в повышенном тоне. формуляров на духовенство не велось после того, как во время революции была уничтожена консистория. Да и не было у Архиепископа времени для ведения канцелярских дел. Утром и вечером - служба в церкви, днем - прием посетителей, постоянно толпившихся на лестнице, в коридоре и во дворе. Какой-то сельский священник, узнав о простоте приема посетителей Архиепископом, пришел к нему прямо с парохода в шесть часов утра. И был принят. Священнику пришлось ждать всего минут десять, пока владыка умывался.
Соборным храмом служила Архиепископу Фаддею церковь святого князя Владимира, которая вмещала несколько тысяч верующих. В храме св. апостолов Петра и Павла он служил воскресные всенощные и читал акафист святителю Николаю Чудотворцу. Покровская церковь стала для него Крестовой церковью; в ней он бывал ежедневно и почти ежедневно служил литургию. Постом Архиепископ Фаддей любил служить в единоверческой церкви. Все знали, что каждый день владыка где-нибудь служит. Но были у него постоянно заведенные богослужения. В церкви св. апостолов Петра и Павла он служил всенощную каждую среду, в четверг - акафист святителю Николаю Чудотворцу, в пятницу - акафист Божией Матери в Покровской церкви, в воскресенье - акафист Спасителю в Князь-Владимирском соборе. После службы он проводил беседы; в церкви св. апостолов Петра и Павла разъяснял Новый Завет , начиная с Евангелия от Матфея и кончая Апокалипсисом. В церкви стояла глубокая тишина и какой-то проникновенный покой. После акафиста в Покровской церкви по пятницам Архиепископ Фаддей разъяснял Ветхий Завет , а после акафиста в воскресенье предлагал жития святых дня. Проповеди он говорил за каждой литургией, даже и тогда, когда бывал нездоров. В Астрахани владыка произнес более трехсот проповедей и поучений, не считая многочисленных бесед после акафистов, когда он разъяснял Священное Писание , но записей речей он не хранил (8, с. 337). Обычно их брал себе ключарь прот. Д. Стефановский или переписчицы. Они снимали с них копии и передавали какому-нибудь почитателю владыки (9).
Особый интерес представляет краткое нравственно-назидательное сочинение Архиепископа Фаддея, имеющееся в архиве архиепископа Тверского и Кашинского Виктора, под заглавием: «24 зерна истинного разума, собранные из духовной сокровищницы Священного и священно-отеческого Писания для желающих себе духовной пользы» (10).
29 октября 1926 года был арестован Патриарший Местоблюститель митрополит Сергий (Страгородский). В права Местоблюстителя вступил архиепископ Ростовский Иосиф (Петровых). 8 декабря он издал распоряжение, в котором назначил заместителей по управлению Церковью архиепископов: Екатеринбургского Корнилия (Соболева), Астраханского Фаддея (Успенского) и Угличского Серафима (Самойловича). Архиепископ Иосиф вскоре был арестован. Архиепископ Корнилий был в ссылке и не мог выполнить возложенное на него поручение, и посему в середине декабря Архиепископ Фаддей выехал из Астрахани в Москву, чтобы приступить к исполнению возложенных на него обязанностей по управлению Церковью. В Саратове он был, по распоряжению Тучкова, задержан и отправлен в город Кузнецк Саратовской области, покидать который ему было запрещено. Только в марте 1928 года власти разрешили ему выехать из Кузнецка. Митрополит Сергий, освобожденный к тому времени из тюрьмы, назначил его архиепископом Саратовским.
Рассказывают, что однажды, когда Волга вышла из берегов, грозя затопить дома и поля, крестьяне пришли к Архиепископу Фаддею просить о помощи. Он вышел вместе с народом на берег реки, отслужил молебен, благословил воду, и после этого она начала быстро спадать (2, с. II).
В ноябре 1928 года владыка Фаддей был переведен в Тверь. Здесь он поселился на тихой улочке в угловом доме с крошечным садом, огороженным высоким деревянным забором. В саду вдоль забора шла тропинка, по которой он подолгу ходил и молился, особенно по вечерам. После молитвы он благословлял на все стороны город и уходил в дом.
Неподалеку от города, в селе Пречистый Бор Архиепископ Фаддей снимал дачу и ездил туда, когда хотел поработать. «Многие думают, что я уезжаю на дачу отдыхать, - говорил он, - а я уезжаю работать и ложусь здесь в три часа ночи. Нужно бы секретаря, но секретаря у меня нет, я все делаю сам». Но и там часто верующие посещали его (6, с. 199). По свидетельству многих прихожан, владыка обладал даром прозорливости и исцеления. Однажды во время елеопомазания одна девушка говорит другой: - Смотри, одной кисточкой мажет, ведь можно заразиться.
Когда девушки подошли, он помазал их не кисточкой, а другим концом ее с крестиком. Как-то пришла к владыке женщина и сказала:
К дочке ходил богатый жених и приносил подарки. У нас завтра свадьба. Благословите. - Подождите немного. Подождите две недели, - ответил Архиепископ Фаддей. - Ну, как же подождать, у нас все приготовлено: и колбасы куплены, и вино, и студень наварен.
Нужно подождать немного, - сказал Архиепископ.
Через две недели приехала жена «жениха» с двумя маленькими детьми и забрала его домой.
Жители Твери - Максимова Вера Ефимовна с мужем - имели в городе два дома и, когда жить стало невмоготу, решили один дом продать, но прежде пошли посоветоваться к владыке. Он выслушал их, помолчал и сказал: «Нет моего благословения продавать этот дом, так как он вам еще очень пригодится. Здесь в городе многое будет разрушено, и дом вам понадобится».
Поскорбели супруги, но решили поступить по его благословению. Пришлось, правда, чтобы как-то прожить, заводить корову и засаживать огород. Во время войны один из их домов сгорел, выгорела улица вокруг дома, который Архиепископ Фаддей не благословил продавать, но их дом уцелел и стал пристанищем для всей семьи.
Вера Ефимовна с мужем были «лишенцами», но их не выселили из Твери в 1929 году потому, что их сын Михаил был в прошлом революционером и в конце 20-х годов занимал крупный партийный пост . В 30-х годах он сошел с ума и был помещен в больницу. Вера Ефимовна поехала к нему в больницу. Сын встал перед пей на колени и умолял взять отсюда. Она вернулась в Тверь и сразу же пошла посоветоваться к Архиепископу Фаддею. Он сказал: «Возьми немедленно: он никому из вас не принесет зла, и терпи его до самой смерти». Супруги сделали так, как благословил владыка. Больной умер во время войны; перед смертью он обратился к Богу, пособоровался причастился.
Как-то Вера Ефимовна поранила палец, и он у нее очень долго болел. Врачи, видя, что ничто не помогает, предлагали отнять его, но она не согласилась. Однажды, благословляя ее, Архиепископ Фаддей спросил, почему она ходит с завязанным пальцем. Она ответила, что он давно у нее болит и врачи предлагают отнять его. Владыка взял ее за большой палец, три раза сжал, и вскоре палец зажил (6, с. 199).
Житель Твери Александр Куликов, когда ему было три года, упал и сильно расшибся. В боку образовалась опухолью. Его мать обратилась к хирургу, и тот предложил сделать операцию, хотя сам сомневался в положительном ее исходе. Сильно скорбя, мать понесла мальчика в храм к литургии. Служил Архиепископ Фаддей. Со слезами мать поднесла мальчика ко святой Чаше. Владыка спросил, о чем она плачет. Выслушав, он сказал, что операцию делать не нужно, надо помазать больное место святым маслом. Она так и сделала, и мальчик вскоре поправился (6, с. 199 - 200).
Всех приходящих к нему Архиепископ Фаддей принимал с любовью, не отказывая никому. Он знал, что сейчас время скорбей, и кому, как не архипастырю, утешать свою паству.
Многие, видя его праведную жизнь и веря в его молитвенное предстательство перед Богом, ходили к нему за благословением на те или иные начинания. И он всегда в этих случаях благословлял, определенно говоря «да» или «нет» и никогда не говоря: «Как Бог благословит» (11, с. 6).
Питался он, как правило, грибным или овощным супом и овощными котлетами; в скоромные дни ему подавали рыбный суп с кусочком рыбы и немного каши. Утром он пил один стакан густого, только что заваренного чая с булочкой, а в скоромные дни булочку намазывал сливочным маслом. Рассказывали, что Архиепископ Фаддей носил вериги, и келейнице не раз приходилось смазывать раны от них. Ради подвига, чтобы не ублажать бренное тело, он не мылся, а только обтирался.
Проповеди владыка говорил за каждой литургией; они были лишены светских примеров и житейских слов: из глубины души он извлекал только тот святоотеческий дух назидания, который жил в нем самом.
По свидетельству всех знавших владыку, в его образе паства видела молитвенника и подвижника, подобного древним русским святым. Каждую среду владыка читал акафист святому Михаилу Тверскому и проводил беседу.
В Твери православные люди любили владыку. Часто его карету сопровождало много верующих, и люди, завидя издали Архиепископа, кланялись ему, а он, остановив пролетку, благословлял народ. Возил владыку один и тот же извозчик. Властей раздражала любовь народа к Архиепископу Фаддею. Часто бывало, когда извозчик подъезжал к дому владыки, к нему подходил чекист и говорил: - Не езди больше с владыкой, а то мы тебя убьем. Незадолго перед своим арестом Архиепископ Фаддей сказал извозчику: - Не бойся, смерти не надо бояться, сегодня человек живет, а завтра его не будет. Не прошло и недели после этого разговора, как извозчик скончался (11, с. 6).
1936 год. Власти отбирали у православных последние храмы. Обновленцы ездили по Тверской епархии, требуя от настоятелей храмов передачи их обновленцам. Но духовенство, хорошо зная своего архиепископа-подвижника и его наставления относительно обновленцев, не поддавались ни на уговоры, ни на угрозы. 29 сентября 1936 года власти лишили Архиепископа Фаддея регистрации и запретили ему служить, но владыка продолжал служить в последнем храме за Волгой.
Власти продолжали гонения на православных. Отобрали Вознесенскую церковь, Архиепископ перешел служить в Покровскую; после того как и ее отобрали, он ездил в храм иконы Божией Матери «Неопалимая Купина». Когда закрыли и этот, владыка стал ездить за Волгу в единоверческий храм, где служил во все воскресные дни и в праздники.
В декабре 1936 года митрополит Сергий назначил на Тверскую кафедру архиепископа Никифора (Никольского), но признание Архиепископа Фаддея великим праведником было столь безусловно, что духовенство епархии по-прежнему сносилось с ним, как со своим правящим архиереем.
Летом 1937 года начались массовые аресты. Многие из духовенства и мирян во главе с жившим на покое епископом Григорием (Лебедевым) были арестованы в городе Кашине и расстреляны. Было арестовано почти все духовенство Твери и области. Следователи расспрашивали об Архиепископе Фаддее. Священник села Ерзовка Митрофан Орлов после долгих и мучительных пыток в октябре 1937 года согласился подписать любые составленные следователем протоколы допросов, даже и те, в которых возводилась клевета на архиепископа Фаддея. Вызывались в НКВД в качестве свидетелей и обновленцы, которые давали показания против Архиепископа (6, с. 201).
20 декабря, около восьми часов вечера, сотрудники НКВД пришли арестовать Архиепископа Фаддея (12). Перерыли весь дом, обыскивали до пяти часов утра, но ни денег, ни чего-либо ценного не нашли.
На что же вы живете? - спросил один из них. - Мы живем подаянием, - ответил Архиепископ.
Взяли панагию, кресты, потир, дароносицу, облачение, двадцать семь штук свечей, тридцать четок, духовные книги, тетради с записями Архиепископа, официальные циркуляры Московской Патриархии, фотографии, два архиерейских жезла.
На допросах в тюрьме Архиепископ Фаддей держался мужественно. Следователи добивались узнать, как и кто помогал ему материально. Он отвечал:
Материальная помощь передавалась мне лично в церкви в виде доброхотных подношений, фамилии этих лиц я назвать не имею возможности, так как их не знаю.
Ваши показания ложны. Средства вам передавались не в церкви. Следствие располагает данными об использовании по сбору средств среди ваших знакомых малолетних детей, школьников.
Я отрицаю указанные факты и категорически заявляю, что я не использовал для сбора мне средств на прожитие малолетних детей. Средства мною получались, как я указывал, в церкви.
Кто вами был назначен благочинным в Ново-Карельский район?
В 1935 году мною был назначен Орлов Митрофан.
Изложите подробно, какой разговор на политические темы у вас был с Орловым Митрофаном перед его отъездом в село Ерзовка.
Вел ли я какой-либо разговор на политические темы, не помню.
Какие задания антисоветского характера вы давали Орлову Митрофану?
Антисоветских заданий я не давал, а наоборот, мной ему давались указания о том, чтобы он действовал в соответствии с существующими законами.
Показание ваше ложно. Следствием установлено, что вы давали Орлову Митрофану задание об организации контрреволюционной деятельности.
Показания, данные следователю, являются правдивыми. Мною никогда никаких контрреволюционных заданий не давалось.
Вы арестованы за контрреволюционную деятельность... Признаете ли себя виновным?
В контрреволюционной деятельности виновным себя не признаю, - твердо ответил Архиепископ (13, л. 10 об. - II об.).
Недолго пробыл владыка в тюрьме, но и в эти последние дни ему пришлось претерпеть множество унижений. Тюремное начальство поместило владыку в камеру с уголовниками, и те насмехались над ним, старались его унизить.
И тогда Матерь Божия Сама заступилась за Своего праведника. Однажды ночью Она явилась главарю уголовников и грозно сказала ему: - Не трогайте святого мужа, иначе все вы лютой смертью погибните.
Наутро он пересказал сон товарищам, и они решили посмотреть, жив ли еще святой старец. Заглянув под нары, они увидели, что оттуда изливается ослепительный свет, и в ужасе отшатнулись, прося у святителя прощения.
С этого дня все насмешки прекратились и уголовники даже начали заботиться о владыке. Начальство заметило перемену в отношении заключенных к владыке, и его перевели в другую камеру.
Все эти бывшие заключенные остались живы. Один из них, оказавшись перед финской войной на призывном пункте в Торжке, рассказал о том случае Александру Пошехонову, узнав, что тот верующий (2, с. II).
Через десять дней после ареста Архиепископ Фаддей был приговорен к расстрелу. Он обвинялся в том, что «являясь руководителем церковно-монархической организации, имел тесную связь с ликвидированной церковно-фашистской организацией в г. Кашине (участники которой в числе 50 человек приговорены к высшей мере наказания) давал задания участникам на организацию и насаждение церковно-монархических групп и повстанческих ячеек, по Карельскому национальному округу через своего посланца Орлова Митрофана, осужденного к ВМН - расстрелу, осуществлял руководство по сбору средств на построение нелегального монастыря и руководил организацией систематической агитации» (14, л. 45). Святитель Фаддей был казнен 31 декабря 1937 года (15, л. 46).
Рассказывают, что его утопили в яме с нечистотами. После его смерти тюремный врач предупредила верующих, что вскоре владыку повезут хоронить. 2 января 1938 года. Около четырех часов дня. Скоро будет смеркаться, но еще светло. Со стороны тюрьмы через замерзшую Волгу двигались сани по направлению к кладбищу. На кладбище были в это время две женщины. Они спросили: - Кого это вы привезли?
Фаддея вашего привезли! - ответил один из них.
Тело владыки было завернуто в брезент, но в выкопанную неглубокую яму его опустили в нижней одежде.
Весной после Пасхи 1938 года женщины вскрыли могилу и переложили тело Архиепископа в простой гроб. Одна из женщин вложила в руку владыке пасхальное яйцо. На месте могилы был поставлен крест и на нем сделана надпись, но вскоре он был уничтожен властями (6, с. 202). Прошло много лет. Храм, стоящий на кладбище, был разрушен, снесена и уничтожена большая часть памятников и крестов, и точное место могилы Архиепископа Фаддея было забыто.
Все эти годы верующие Твери хранили память о владыке Фаддее и о его могиле. По благословению архиепископа Тверского и Кашинского Виктора иеромонах Дамаскин предпринял попытку обнаружить останки владыки Фаддея. Одна из верующих, долгое время занимавшаяся этими поисками, Ю. Е. Топоркова, осенью 1990 года нашла точное место захоронения владыки. Экспертиза, проведенная в Москве, подтвердила, что найденные останки принадлежат владыке Фаддею (16).
В 1991 году Синодальная Комиссия по изучению материалов, относящихся к реабилитации духовенства и мирян Русской Православной Церкви, получила сведения из Тверской прокуратуры о реабилитации Архиепископа Фаддея (Успенского) (2, с. II).
26 октября 1993 года, в праздник Иверской иконы Божией Матери были обретены честные останки архипастыря-мученика, которые находятся ныне в Вознесенском соборе города Твери. В Твери есть люди, которые помнят святителя Фаддея по Твери, Астрахани и другим местам его службы. Это, в частности, Аркадий Ильич Кузнецов.
Из воспоминаний А. И. Кузнецова.
«Я взял на себя непосильный труд воспроизвести на бумаге облик Архиепископа Фаддея (Успенского) , заранее зная, что этого сделать не могу: не хватит писательского таланта. Перед мысленным взором того, кто прочтет эти записи, я должен воссоздать образ человека необычайной монашеской красоты: мистического склада души, аскетических подвигов, ревностного, до самоотверженности, отношения к Церкви, смирения, кротости, беспредельной доброты и любви к людям. Какая-то необычайная гармония царила во всем существе этого человека. Я чувствовал эту гармонию, соприкасаясь с ним; она явственно мне слышится и сейчас, когда я пишу эти строки. Но как передать ее тем, которые не видели его? Для этого нужно владеть огромным художественным воображением.
Не так много прошло со времени его кончины, но обычное среди людей забвение вступает и по отношению к нему в свои права. Образ его тускнеет, расплывается в отрывочных воспоминаниях, хотя и рисуется в верных очертаниях тем, кто знал его лично и знает со слов других. И уходит, таким образом, из памяти верующего общества замечательный русский человек, которому был дорог родной народ и Святая Церковь , которую он любил до самозабвения. Именно вот эти кусочки его жизни, из которых я решился воссоздать его образ, помогут задержать Архиепископа Фаддея (Успенского) в памяти, не дадут ему уйти совсем и отдадут его под покровительство современного и будущего поколения людей, которые не утратили и не утратят способности распознавать в людях прошлого их величайших нравственных качеств и уважения к ним.
Владыку Фаддея (Успенского) считали святым, - и эта репутация святости создавалась не только верующими-астраханцами; в кругах иерархических о нем отзывались точно так же.
Аскетический строй жизни, разумеется, сохранился у владыки и во времена служения его в Астрахани. Может быть, его духовные дарования здесь даже стали выше и глубже, если, рассуждая по-человечески, учесть, что покинув Владимиро-Волынскую кафедру, он на протяжении почти пяти лет, с небольшим перерывом, был лишен свободы. Сознание ответственности от жизни, от людей, которым он служил своими монашескими идеалами, житейская скорбь, естественно, должны были углубить в нем чувство самоотрешенности и проявиться в высшей форме. Во всяком случае, астраханцы увидели в нем всю необычную красоту монашеского духа, духовного созерцания и богомыслия. Именно таким предстает владыка Фаддей (Успенский) в памяти тех, кто его знал и видел.
Я неоднократно испытывал непонятное состояние грусти от встречи с владыкой Фаддеем. Смирение, детская незлобивость души, застенчивая улыбка этого святого человека волновали меня, покоряли мое воображение и открывали в нем для моего внутреннего созерцания неисчерпаемые источники человеческих добродетелей. Но вот мы расставались с ним, и мне становилось грустно.
Мне представлялось, что монашеский строй жизни выработал у владыки Фаддея (Успенского) познание, что помимо монашеского духа - созерцания и богомыслия, его внешняя миссия как епископа должна состоять в постоянной апостольской связи с народом, в назидании верующего сердца. Все остальное приложится. Именно такое чисто духовное управление душами верующих, составляющих тело Церкви, импонировало внутреннему убеждению владыки. И не случайно говорил он часовые проповеди за каждым богослужением, вел беседы за акафистами, объяснял Священное Писание , предпринимал апостольские поездки по епархии.
И верующие люди, следовавшие за ним тысячами, видели в нем не только отрешенного от всего мирского, святого человека, но и своего духовного вождя - внешний притягательный центр...
Я был у владыки Фаддея в Твери в 1931 г., затем в январе 1933 года. В Твери, как и в Астрахани, владыка был окружен всеобщей любовью верующих. Зримо ощущал я эту любовь в несметной массе богомольцев за его богослужениями. И сам владыка отвечал народу любовью, единением с ним, каждодневным посещением храмов, постоянными проповедями и поучениями, самоотверженным служением Церкви.
Скорбью легло на мою душу известие о кончине владыки. Тем сильнее была эта скорбь, что владыка скончался в тяжелых условиях заключения. Верующие знают, что переселился этот подвижник веры в лучший мир. Но говоря о смерти, я не встречал человека более живого, чем владыка Фаддей. Трудно представить, что его нет среди нас, среди верующих, окружавших его святой любовью. Он живой, потому что живет в памяти современников, как пламенный провозвестник Христовой Истины, как апостол, как человек, не знавший других интересов, кроме интересов Церкви. В унижении, гонениях, узах, но в величии духа и несгибаемой воли стоит он на Божественной страже в нашем живом сознании и указывает путь в жизнь лучшую, вечную. Он животворил в людях христианский дух - в этом его память и бессмертие» (II, с. 6).
Воспоминания М. Смыслова
«С восторгом и радостью прочитал я записки Аркадия Ильича о владыке Фаддее (Успенском). Образ этого необыкновенного человека, который был близок мне и моей семье, предстал передо мною во всем величии и красоте. Многое из того, что содержится в записках, мне неизвестно лично и особенно та часть, в которой упоминается о ежедневных богослужениях и проповедях приснопамятного владыки. Не могу не вспомнить тысяч благоговейных богомольцев, неизменно присутствовавших на его богослужениях и огромной толпой сопровождавших его из церкви домой.
В сознании верующих он был окружен ореолом святости. В этой связи не могут забыть такого события. В единоверческом храме идет литургия. Владыка Фаддей стоит с чашей и преподает Святые Тайны. Верующие один за другим подходят к Чаше. Но вот неожиданность: владыка отстраняет от Чаши молодую девушку и с волнением что-то говорит ей. Девушка в слезах и в какой-то растерянности уходит с амвона, ее окружают, спрашивают о случившемся, и она рассказывает, что вчера держала пари с подружками, что может причаститься без исповеди, но вот сегодня, едва подошла к Чаше, как неожиданно услышала от владыки: «Отойдите в сторону и не делайте греха; поисповедайтесь сначала...» Я помню и эту плачущую, растерявшуюся девушку и то огромное, потрясающее впечатление от ее рассказа. Девушка эта впоследствии стала глубоко верующей и часто рассказывала людям об этом случае.
Помню я этого чудесного человека и молюсь об упокоении его святой души в обителях Отца Небесного» (8, с. 358).
Воспоминания А. А. Соловьева
«В то время я ходил в церковь довольно редко, обычно на богослужения, совершавшиеся владыкой Фаддеем. Они производили на меня глубокое впечатление. Особенно памятно мне, с какою умилительной кротостью, с каким искренним глубоким религиозным чувством он возглашал: «Услыши ны. Боже, Спасителю наш, упование всех концов земли и сущих в море далече». Когда я впервые это услышал, то был совершенно потрясен, ибо я совершенно ясно слышал не богослужебный возглас, но обращение владыки к Богу, как предстоящему перед ним живому Существу. И вообще все богослужение владыки производило впечатление живой, непосредственной его беседы с Богом. Это ощущалось не только мною, но и многими, а возможно и всеми.
В домашней обстановке мне пришлось видеть владыку Фаддея всего один раз у священника И. (оанна - Сост.) - Златоустовской церкви о. Федора Лебедева. Не помню, о чем говорили за столом. Владыка казался спокойно сосредоточенным и как бы несколько отчужденным от всего окружающего, казалось, что он находится в ином плане бытия, и это представлялось наиболее необычным для него, как архиерея и как человека. Это впечатление необычности владыки было таким же всеобщим, как и умиление перед его личностью, возбуждавшее всеобщую любовь к нему.
При таком епископе, каким был владыка Фаддей, обновленцы не могли, конечно, иметь никакого внутреннего успеха, так как вся ложность их отношения к Церкви становилась совершенно очевидной при сопоставлении с отношением к Церкви истинного архипастыря, каким был приснопамятный владыка Фаддей.
В этой связи мне вспоминается интересный факт. В 1925 году обновленческий «митрополит» Александр Введенский читал во всех городах по Волге свои лекции и вел диспуты. Одновременно на местах он проводил политику по укреплению обновленчества. О своей поездке Введенский поместил очерк в журнале «ВЦУ». В нем он писал, что в Астрахани ничего нельзя сделать для церкви, пока там сидит епископ фанатик Фаддей (Успенский) ». Конечно, правильнее было бы сказать, что в Астрахани нельзя причинить вреда Церкви, пока там такой дивный епископ Фаддей.
В 1928 году владыка Фаддей управлял Саратовской епархией и там в самое короткое время приобрел такую же всеобщую любовь. Вечная память светлому Ангелу нашей Святой Церкви!» (8, с. 361 - 362).
В связи с возрастающим почитанием архиепископа Фаддея в Тверской епархии архиепископ Тверской и Каширский Виктор 24 апреля 1991 года направил письмо председателю Синодальной Комиссии по канонизации святых митрополиту Крутицкому и Коломенскому Ювеналию с просьбой о возможности причисления к лику святых святителя Фаддея (Успенского) (17). Но для решения этого вопроса, по словам митрополита Ювеналия, «необходимо было привлечь еще более обстоятельные данные» (21, с. 1).
О современном почитании святителя Фаддея свидетельствуют настоятель Успенского собора г. Твери протоиерей Владимир Лебедев, Зинаида Ивановна Волнухина и Антонина Петровна Михайлова.
«По поводу почитания памяти убиенного Архиепископа Тверского Фаддея, - пишет протоиерей Владимир, - могу сообщить следующее.
В 1985 году благочестивые прихожанки собора «Белая Троица» пригласили меня посетить могилку владыки Фаддея, где я совершил панихиду. Затем на ней был восстановлен металлический крест и сделана надпись под стеклом.
Позже еще несколько раз посещал могилку и служил панихиды. Прихожанки (не помню кто) рассказывали, что люди узнали об убийстве архипастыря и ждали, когда его тело вывезут из тюрьмы. Тело везли на телеге в сопровождении охраны с оружием. Тело лежало завернутым в брезент, так и бросили его в яму, не обозначив захоронения. Но люди тут же молились об усопшем и запомнили место» (18).
В своем письме к архиепископу Тверскому и Кашинскому Виктору Волнухина 3.И. и Михайлова А.П. сообщают следующее:
«С великой радостью узнали мы о Вашем намерении поднять вопрос о канонизации Архиепископа Тверского и Кашинского Фаддея, которого мы знали и любили.
О владыке Фаддее можно было бы говорить много, ибо жизнь его была проникнута любовью и благочестием. При общении с ним каждый чувствовал исходившую от него благодать; во время совершаемых им богослужений мы ощущали себя как бы воспарящими в горные высоты. Кто бы ни обращался к нему из страждущих, не оставался без духовной поддержки и материальной, когда требовалось, помощи. Святость владыки Фаддея не вызывает у нас сомнений. Простите и благословите, Ваши духовные чада
1/111-1996 г. Волнухина З.И. и Михайлова А.П.» (19)
Почитает верующий народ Архиепископа Фаддея и в Астраханской епархии. Об этом свидетельствует епископ Астраханский и Енотаевский Иона в своем письме к председателю Комиссии по канонизации святых митрополиту Крутицкому и Коломенскому Ювеналию. «Благоговейную память о владыке Фаддее Успенском до сих пор хранят астраханцы, вписывая его имя в первую строчку своих помянников, а его фотографии и сейчас можно увидеть во многих домах, под святыми образами» (20, с. 8).
Архиепископ Полтавский и Кременчугский Феодосий в своем письме к архиепископу Тверскому и Кашинскому Виктору 23 октября 1996 года свидетельствует:
«В мою бытность Астраханским епископом я слышал от многих прихожан самые восторженные отзывы об Архиепископе Фаддее. Он был ревностным служителем алтаря Господня, твердым в Православии, простым в обхождении; был смирен до зела, большой молитвенник и постник.
Сохранилась память о владыке Фаддее и в Саратовской епархии, где он проходил свое архипастырское служение в 1927 - 28 годах. Об этом свидетельствуют материалы, присланные председателю Комиссии по канонизации святых митрополиту Крутицкому и Коломенскому Ювеналию архиепископом Саратовским и Вольским Александром 24 . В этих материалах, в частности, содержатся воспоминания двух женщин, близко знавших владыку в Саратовский период его служения. Так, В.А. Артемьева вспоминает о богослужениях, которые совершал Архиепископ Фаддей: «Службы совершал долго, литургию с 10 до 3 часов дня. Служил много, все воскресные праздничные всенощные и литургии, акафисты, праздники святых. Был отличный проповедник, каждую службу говорил проповеди , так что дети стояли и не уставали. Его при жизни считали святым». О диспутах с атеистами в Саратове, в которых владыка Фаддей явил себя подлинным исповедником Христовым, пишет А.М. Тренина: «В доме Красной Армии в 6 часов вечера собралось много народа разных возрастов. Докладчик - атеист - пришел раньше всех, ожидая архиерея Саратовской епархии. Открывается дверь, входит высокочтимый человек в священной одежде, прогремели аплодисменты. На кафедру входит ярый коммунист и несет всякую чепуху о жизни Христа... После него выступает с речью владыка - это и был Фаддей, который стоял во главе всех церквей Саратовской области. В своей речи с Крестом и Евангелием в руках он разъяснял присутствующим, Кто же такой Христос. В зале была глубокая тишина. Из Евангелия было много прочитано о сущности Христа, о Его истине. Много задавалось вопросов, и отец Фаддей отвечал на них и устно, и обращаясь к Евангелию и Кресту. Когда истекло время и закончилась беседа, докладчик-атеист был посрамлен, а отцу Фаддею преподнесли массу цветов и благодарностей. Эти диспуты продолжались почти до Пасхи».
7 мая 1996 года архиепископ Тверской и Кашинский Виктор обратился к митрополиту Ювеналию с просьбой: «вновь рассмотреть вопрос о канонизации Архиепископа Фаддея». (21, с. 1).
«Основательным и характерным, полагаю, - пишет в своем письме архиепископ Виктор, - установившиеся со дня кончины непроизвольное, никем не организованное почитание имени и образа владыки - мученика как святого. Эта растворимая и длящаяся во времени благочестивая народная традиция, особенно проявляется сейчас, когда многие приходят в Вознесенский собор, чтобы поклониться гробнице, в которой почивают останки новомучепика, поставить свечу или совершить заупокойную литию» (21, с. 1 - 2).
О молитвенном предстательстве святителя Фаддея свидетельствуют и чудеса, совершаемые в настоящее время. Об одном из них сообщается в письме к архиепископу Тверскому и Кашинскому Виктору 23/Х-96 г. прихожанкой Вознесенского собора г. Твери Бабаловой Л.В.: «Ваше Высокопреосвященство!
Христианский долг понуждает писать о событии, происшедшем лично со мною. Случилось это прошедшей зимой, в середине декабря.
Милостию Божией довелось мне терпеть скорби и молить Бога о помощи в исцелении. Только захотел Господь прославить своего святого и по его молитвам послал мне утешение, после чего святой явился в своем земном образе: в облачении иеромонаха, в черной мантии, клобуке с наметкой, с золотым крестом на груди. Сначала он приложился устами к иконе Божией Матери, находившейся слева от него, затем повернул свое лицо ко мне и слегка поклонился. Мысленно благодаря, старались узнать и запомнить лицо святого. Вечером того же дня поехала в храм Вознесения Господня, поднялась наверх и сразу увидела икону святителя Фаддея и поняла, что это он, своими молитвами поддержал, когда мне было очень плохо. После окончания службы я с благоговением приложилась к раке с мощами и почувствовала исходящую от них благодать.
После этого случая мне захотелось обратиться к святому Фаддею за помощью для моих близких. Он действительно помогал своими молитвами и явился мне уже в небесной славе и образе золотокудрого юноши в сверкающих светом одеждах.
О чем свидетельствую и представляю на Ваш суд, благодаря милость Господа и Пресвятой Богородицы! С почтением
Раба Божия Людмила. 23.10.1996 г. г. Тверь.
Все эти свидетельства о праведной жизни, дарах чудотворения, аскетических подвигах молитвенника и исповедника Архиепископа Фаддея, совершавшего свое святительское служение в разных епархиях Русской Православной Церкви - Астраханской, Саратовской, Тверской, - всюду, где он почитается поныне, являются живым подтверждением святости Божия избранника, пролившего кровь свою за Христа и Его Святую Церковь .
Примечания.
1. Дамаскин (Орловский), иеромонах. Архиепископ Фаддей (Успенский) - «Москва», июль, 1996, с. 196-206.
2. Дамаскин, иеромонах. Смерти не надо бояться. Священномученик Фаддей, архиепископ Тверской - «Московский церковный вестник», июнь, 1991, с. 11.
3. Протокол допроса Успенского Ивана Васильевича. Центральный архив федеральной службы безопасности Российской федерации. Дело по обвинению Успенского И.В. Архив № Н-1539, л. 1-4.
4. Заявление православного населения г. Житомира в Волгубчека. ЦАФСБ Российской федерации. Дело по обвинению Успенского И.В. Архив № Н-1539.
5. Выписка из протокола Заседания Коллегии ГПУ (судебное) от 4 сентября 1922 года. ЦАФСБ Российской федерации. Дело по обвинению Успенского И.В. Архив № Н-1539, л. 10.
6. Дамаскин (Орловский), иеромонах. Архиепископ Фаддей (Успенский). - «Москва», август, 1996, с. 192-203.
7. Святитель Тихон, Патриарх Московский и всея Руси. Сретенский монастырь. Фонд Патриарха Тихона. М„ 1995.
8. Губонин М.Е. Патриарх Тихон и история русской церковной смуты. Книга 1. Издательство «Сатис». СПб, 1994.
9. Сохранились три проповеди, произнесенные архиепископом Фаддеем (Успенским) в г. Астрахани. Они помещены в кн.: Губонин М.Е. Патриарх Тихон и история русской церковной смуты. Кн. 1. СПб, 1994, с. 338-357.
10. Архиепископ Фаддей. 24 зерна истинного разума, собранные из духовной сокровищницы Священного и священноотеческого Писания для желающих себе духовной пользы. (Архив архиепископа Тверского и Кашинского Виктора).
Л. Дамаскин, иеромонах. Светильники веры. Фаддей. - «Тверские ведомости», №65, 1994, 2 - 8 сентября, с. 6.
12. Анкета арестованного Успенского Ивана Васильевича. Центральное Управление федеральной службы Российской федерации по Тверской области. Дело по обвинению Успенского И.В. Архив 20712-С, л. 5, 5 об.
13. Протокол допроса Успенского Ивана Васильевича. Центральное Управление федеральной службы Российской Федерации по Тверской области. Дело по обвинению Успенского И.В. Архив 20712-С, с. 9, 9 об, 10, 1006, 11, 11 об.
14. Выписка из Протокола Тройки. ЦУФСБ Тверской области. Дело по обвинению Успенского И.В. Архив 20712-С, л. 45.
15. Выписка о приведении в исполнение постановления Тройки У НКВД по Калининской области 31/Х11-1937 г. ЦУФСБ по Тверской области. Дело по обвинению Успенского И.В. Архив 20712-С, л. 46.
16. Акт судебно-медицинского исследования № 2 фТ костных останков и фотографий архиепископа Тверского Фаддея (Успенского), произведенного по запросу архиепископа Тверского и Кашинского Виктора - физико-техническим отделом Научно-исследовательского института судебной медицины Министерства Российской федерации с 2/Х1-93 г. по 15/111-1994 г. (Архив архиепископа Тверского и Кашинского Виктора).
17. Письмо председателю Комиссии Священного Синода по канонизации святых митрополиту Крутицкому и Коломенскому Ювеналию от архиепископа Тверского и Кашинского Виктора от 24.4.1991 года.
18. Письмо настоятеля Успенского собора г. Твери протоиерея Владимира Лебедева архиепископу Тверскому и Кашинскому Виктору от 8 мая 1996 г.
19. Письмо архиепископу Тверскому и Кашинскому Виктору от духовных чад Зинаиды Ивановны Волнухиной и Антонины Петровны Михайловой от 1/111-1996 г.
20. Письмо № 82 председателю Комиссии Священного Синода Русской Православной Церкви митрополиту Крутицкому и Коломенскому Ювеналию от епископа Астраханского и Енотаевского Ионы 1996 г.
21. Письмо № 113 архиепископа Тверского и Кашинского Виктора председателю Комиссии Священного Синода по канонизации святых митрополиту Крутицкому и Коломенскому Ювеналию от 7.5.1996 г.
22. Письмо архиепископа Полтавского и Кременчугского Феодосия к архиепископу Тверскому и Кашинскому Виктору от 23.X. 1996 г.
23. Письмо № 478 председателю Комиссии Священного Синода по канонизации святых митрополиту Крутицкому и Коломенскому Ювеналию от архиепископа Тверского и Кашинского Виктора от 29 октября 1996 года.
24. Письмо № 394 председателю Комиссии Священного Синода по канонизации святых митрополиту Крутицкому и Коломенскому Ювеналию от архиепископа Саратовского и Вольского Александра.
